Только после того, как моя спина выгнулась дугой, а губы сложились в идеальную букву «о», я провела по его плечам и вниз по рукам. Мое единственное слово было больше похоже на стон.
— И не надо.
Его зеленые глаза расширились.
— Не надо?
— Не отпускай меня снова. Я не знаю, что это. Может, это судьба или назови это судьбой. Я не знаю, что ждет меня в будущем. Я только знаю, что хочу, чтобы оно включало нас, нас двоих.
— Твои исследования?
— Моя жизнь обрела новую перспективу с тех пор, как мы воссоединились.
— Лорел, я не из тех, кто остепеняется.
Я приподнялась, мои губы встретились с его.
— До той встречи я бы сказала то же самое о себе. Моя сестра вышла замуж после колледжа. Меня заботила только работа. Я все еще переживаю о ней, но хочу большего.
— Я не больше…
Я вскрикнула, когда он начал двигаться. Мой стон был не от боли, а от удовольствия. Когда Кадер замер, я усмехнулась.
— Ты определенно больше, — пока я приспосабливалась, мне в голову пришла новая мысль. — Если бы мы сделали… это… когда были молоды, я бы сразу поняла, что ты — это ты, в тот первый раз в подвале.
Кадер покачал головой.
— Мне бы хотелось думать, что я лучше, чем неуклюжий, неопытный подросток.
— Я не обсуждаю уровень мастерства. Я говорю, что есть вещи, которые нельзя скрыть.
— Ты заслуживала лучшего.
— Прекрати говорить так.
Когда он начал говорить, я поднесла палец к его губам.
— Я собираюсь повторить это еще раз. Мне все равно, кто ты, Кадер или Мейсон, из того, что я помню и недавно узнала, оба исключительные люди. Это не имеет значения. Меня волнует только то, что мы вместе.
— Лорел.
— Займись со мной любовью.
Мышцы под бугристой кожей напряглись.
— Я… Нет.
— Да. Продолжай. Я тебя вижу. Дай мне почувствовать тебя. Позволь мне помнить тебя, пока тебя не будет.
Уголки его губ изогнулись в усмешке, бедра дернулись.
— Вот так?
У меня перехватило дыхание.
— Еще.
Шершавое одеяло натирало кожу, Кадер дал мне именно то, что я просила — больше. Его сильная хватка на моих бедрах впилась в плоть, без сомнения, оставляя синяки размером с палец, поскольку человек без отпечатков пальцев оставил свой след. Толчок за толчком он подталкивал меня все выше, из этого здания, в чистое небо, за вершины гор.
Мои крики экстаза наполнили комнату, когда он умело подвел меня к краю, чтобы вернуть обратно. Наши позиции менялись по его вкусу. Его пальцы блуждали, дразня, щипая и шлепая мой сверхчувствительный клитор. Когда я меньше всего ожидала, они переместились на новую почву, создавая совершенно новое ощущение, когда один, а затем и два пальца проникли через плотное кольцо анальных мышц. В сочетании с его продолжающимися толчками, его новообретенная земля создавала ощущение полноты, которого я никогда не знала.
Звуки и слова, слетавшие с моих губ, терялись в синеющем небе за окнами. Я не больше контролировала свои слова, чем свою реакцию на его помощь. За несколько недель Кадер превратил мое тело в ценный инструмент, на котором мог играть только он. Когда он это делал, когда он бренчал на мне, песнь, которую я пела, была возвышенной и жалобной, уникальной и проникновенной, как и сам человек, вдохновляющий мою песню.
Ощущения были всем, а порой и излишними. Были случаи, когда я пыталась сдерживаться. Временами мои зубы опускались, вцепляясь в его широкие плечи, но ничто из того, что я пыталась сделать, не могло остановить мелодию.
Наша экспедиция была утомительной и волнующей. Минуты и часы ничего не значили, когда одеяло терло кожу на лопатках, ладонях и коленях. Быстрый шлепок по моей ничего не подозревающей заднице привел мои нервы в полную боевую готовность. Мое сердцевина болела от его безжалостного погружения, в то время как моя задница сжималась каждый раз, когда он кружил вокруг входа. Мои шея, ключицы и грудь тоже были отмечены человеком без отпечатков пальцев, когда он украшал их, оставляя на моей коже нежные остатки поцелуев, посасываний и покусываний.
Это не Кадер меня забрал.
Он сделал это еще в темном подвале.
Я принадлежала ему.
Это был его способ оставить мне напоминание о том, что он был со мной всеми возможными способами. Я была привязана к нему, так было задумано с самого детства, и он не оставлял нетронутой ни одной моей части.
Вернувшись в исходное положение, Кадер раздвинул мои колени еще шире, его массивное тело содрогнулось и дернулось. Когда его рев наполнил затхлый воздух, он успокоился и, не извиняясь, наполнил меня до краев.