Она не могла остановить слезы, но всхлипы утихали, сказывалась усталость. Пайпер сжалась в углу, прижалась лицом к грубому матрасу на полу, сжимала в кулаках рубаху до боли. Горе прибило ее к полу, не оставив места для всего остального.
Она открыла болящие глаза, слепо посмотрела на солнечный вход в палатку. Самаэл запретил ей выходить. Она могла лишь ждать, чтобы узнать, сколько еще умерло этим утром. По ее вине. По ее глупости. Она привела Самаэла сюда. Она обрекла их. Горе снова принялось терзать ее, угрожая захлестнуть. Ее взгляд скользил по палатке в поисках отвлечения, чтобы удержать боль в стороне хоть на миг.
Взгляд упал на тяжелый сундук на длинном столе в дальнем конце палатки, ее горло сжалось.
В сундуке был флакон убийственного Кровавого поцелуя и противоядия. Большая доза яда убивала за два часа. Она ранила Эша примерно полчаса назад отравленным ножом. Ее сердце сжалось. Противоядие не работало, когда начиналась лихорадка, требовалась большая доза, если яд долго был в организме. Это было сомнительно.
Но она должна была попытаться. Если она успеет ввести Эшу противоядие, может, удастся спасти его.
Она осторожно встала. Медики были заняты разговором в другой стороне палатки. Пайпер робко шагнула к сундуку. Огонь пронзил ее тело.
Ее ноги подкосились, она рухнула, подавив крик. Она отвернулась от сундука, и боль угасла. Черт возьми. Самаэл решил, что ей нельзя подходить к сундуку, чтобы она не отравила себя, чтобы сбежать от него. Отчаяние топтало ее надежду. Способ спасти Эша был перед ней, а она не могла его коснуться. Даже если она получила бы противоядие, на не могла покинуть палатку. Самаэл приказал ей ждать его здесь.
Ей нужно было снять ошейник. Как? Как?
Эш мог это сделать. Он мог сломать почти любой ошейник. Он даже говорил, что ошейник не сработал бы на нем из-за большого количества магии. Почему у нее не было магии? Почему она была такой беспомощной? Пайпер зажмурилась, всхлипы снова терзали грудь.
И тут она вспомнила.
Адреналин заполнил ее тело, но она не позволяла себе реагировать. Она забыла. Ужас и боль из-за того, что она сделала с ним, ослепили ее. Она забыла, что он схватил ее перед тем, как она ушла. Он сжал ее горло и почти задушил, заставляя смотреть наверх, а другая рука была в кармане.
Он не давал ей увидеть, что он делал, чтобы не увидел Самаэл. И Самаэл не мог ощущать то, что ощущала она. Самаэл не знал, что сделал Эш.
Но что он сделал с ее карманом?
Пайпер закрыла глаза, чтобы не смотреть, вдруг Самаэл следил? Глубоко дыша, она сунула дрожащую руку в карман на левой стороне груди. Мгновение казалось, что там ничего нет, и она чуть не взвыла от отчаяния. А потом ее пальцы задели что-то маленькое, гладкое и холодное. Камень?
Ее ладонь сомкнулась на нем, и Пайпер ощутила невероятный вес, гудение силы на ее коже.
Не камень. Тот Камень.
Эш отдал ей Сахар. Как он его получил? Когда? Что происходило?
Кто-то сломал чары на Сахаре, оставленные Самаэлом. Это был Эш? Он видел Камень и не заметил ничего странного, но и не справился с ним. Эш мог… уговорить Майсиса отдать ему Сахар? Нет, Майсис не отдал бы его по своей воле, тем более Эшу. Самаэл не знал, у кого он, значит, Эш не боролся с Майсисом. Значит…
Эш украл Сахар у Майсиса.
Он украл Сахар. Снова!
Она не знала, зачем он сделал это, но она знала, зачем он дал ей Камень. Чтобы она могла убить Самаэла. Он сказал это, пряча Сахар в ее карман. Он умирал и не мог его использовать. Он украл его… для нее. На случай, если не сможет ее освободить. Чтобы она освободилась сама.
Глупый дракониан рисковал всем миром, чтобы дать ей Сахар, надеясь, что Самаэл не поймет, что он у нее, чтобы Пайпер могла убить его.
Она сжала камень в кулак. Самаэл не запрещал ей использовать магию. И Эш сказал ей, что ошейник не выдержит много магии. Она позволила себе обрадоваться на миг. Он отдал ей оружие и информацию, хотя она предала его, и он был отравлен из-за Самаэла?
Черт, она должна была спасти его. Время утекало, если еще не было поздно.
Сжимая Сахар в кулаке, она отошла в дальний угол палатки. Пайпер все еще не смотрела на него, не могла, пока ошейник был на ней. Если Самаэл увидит ее глазами, что Сахар у нее… она не могла так рисковать. Закрыв глаза, она прижала Камень к груди.
Когда она в прошлый раз активировала Камень, жажда убивать тут же охватила ее. Она не могла этого допустить. Нельзя было позволить Сахару захватить ее. Или ей хотя бы нужно было направить жестокость в нужное русло. До этого она пробуждала Камень ненавистью к Самаэлу. В этот раз она заполнила разум мыслями об Эше. Пайпер должна была спасти его. Должна была защитить его. Уничтожить всех, кто угрожал ему.