Воздух хлопнул, он убрал чары. Пайпер не успела ответить, а он уже покинул кухню. Она смотрела на пустой порог.
— Это было интересно, — Лир потянулся на стуле. Он энергично подпрыгнул и схватил Эша за руку. Тот даже удивиться не успел. Лир поднял дракониана со стула. Эш пошатнулся, и Лир закинул его руку на плечи. — Идем, друг. Тебе нужно принять душ, а потом поспать. И не смей пропускать душ. Он тебе нужен.
Эш фыркнул, но не спорил, Лир повел его к двери.
— Ты тоже можешь помыться, — сказала Пайпер Сейе. — Наверху четыре ванные. Выбери себе одну.
— Наверху? — повторила Сейя, зная правило, что в Консульствах деймонов наверх не пускали.
Пайпер посмотрела в сторону зала переговоров.
— Думаю, наверху будет безопаснее.
Сейя кивнула и покинула кухню, оставив Пайпер одну. Она вздохнула и начала убирать, обдумывая слова Майсиса. Усталость замедляла ее, она составила миски в рукомойник. Ее манили горячий душ и теплая кровать, но разум не отпускала тревога, что лишь росла. Сон мог подождать.
Она вышла из кухни и, сняв натершие ботинки, прошла в другой конец поместья. Напротив кабинета Главного консула была большая библиотека. Пайпер тихо закрыла за собой дверь, вздохнула и посмотрела на высокие стеллажи вдоль стен.
Когда дверь открылась снова, она почти час сидела за столом в центре комнаты. Рядом стояла стопка книг. Пайпер оторвала взгляд от оглавления тяжелого тома перед собой.
Лир прошел в комнату, мокрый, но бодрый.
— Вот ты где, — сказал он. — Везде ищу. Думал, что Майсис еще не мог тебя забрать.
Она подавила зевок.
— Уложил Эша?
— Ага, — он сверкнул улыбкой. — Он чуть не уснул в душе, прогревшись, но я заставил его помыться и отправил в кровать. В твою кровать, кстати.
Она моргнула.
— В мою?
Он прислонился бедром к столу и улыбнулся.
— Сейя сказала, что ты отправила ее наверх, но там только четыре комнаты: твоего отца, которую я не трогал; твоего дяди, которую заняла Сейя, пока его тут нет; гостевая спальня, которую занял я. И твоя комната.
— Почему нельзя было оставить Эша у тебя? — спросила она.
— Потому что, — он опасно улыбнулся, — я лучше разделю кровать с тобой, чем с Эшем.
Пайпер смотрела, как его золотые глаза становятся бронзовыми, а потом отвернулась к книге.
— Плохо дело, — сказала она. — Я закроюсь в твоей комнате, чтобы поспать, и тебе придется ночевать на диване.
Он молчал. Она подняла голову и увидела, что он смотрит на нее прищуренными почти черными глазами.
— Что? — резко спросила Пайпер, ей не нравилось, как он смотрел на нее, как волк на зайца.
Он улыбнулся, ощущение опасности угасало.
— Что читаешь? — он склонился, чтобы рассмотреть. — «Энциклопедия противоестественного? Неплохой выбор на ночь, но тебе не нужна помощь с засыпанием.
Она вздохнула и закрыла книгу.
— Я пытаюсь понять, что такое Кровавый поцелуй. Может, ты знаешь?
— Кхм, — он нахмурился. — Звучит знакомо, но я не знаю, что это. Подсказки?
— Ни одной, — проворчала она. — Потому сложно искать. Я не знаю, это заклинание, военный прием, растение или коктейль. Блин, — она недовольно зарычала. Пайпер прижала пальцы ко лбу, потирая его. Голове раскалывалась.
— Это может подождать до завтра.
— Не знаю. Может, и не подождет, — Мика говорил ей узнать об этом до того, как спасать Эша. Был временной предел, если он не обманывал ее.
— Пайпер, — проурчал Лир, подойдя к ее стулу. — Идем. Тебе нужно поспать.
— Мне нужно найти…
Он провел кончиками пальцев по ее щеке. Она ощутила покалывание на коже, отбила его руку.
Довольная и опасная улыбка медленно расплылась на его губах.
— Слишком поздно, — проурчал он.
Заклинание уже действовало. Ее веки опустились от усталости. Она пыталась подавить зевок.
— Идиот, — проворчала она.
Он отодвинул стул и опустился перед ней. Пайпер пыталась сверлить его взглядом, но тело обмякло. Он прижал ее к себе, просунул руку под ее попу и встал. Она сморщила нос из-за его мокрой одежды, но прижалась щекой к его плечу. Он понес ее перед собой.
— Мне нужно узнать, что такое Кровавый поцелуй, — сказала Пайпер, пытаясь звучать твердо. Но она звучала невнятно. — Я не смогу спать, пока этого не сделаю.
— Я поищу, пока ты спишь, — сказал Лир. — Если это что-то ужасное, я разбужу тебя. Иначе это подождет до утра.
Пайпер думала об этом, пока он поднимался по лестнице.
— Ладно, — сдалась она.
Он остановился у двери ее спальни и опустил Пайпер на ноги. Он обвил ее руками и притянул к себе. Она вздохнула. Вот и объятия. Она ждала этого, вернувшись в Консульство. Вдруг на глазах выступили слезы от воспоминаний о последних днях.
Он потерся щекой о ее волосы.
— Ты милая, когда сонная, — отметил Лир.
— Это ты меня сделал сонной, — возмутилась она. Но вяло. Глаза не хотели открываться.
Его пальцы коснулись ее щеки. Еще покалывание.
— Ладно, теперь ты сможешь хотя бы переодеться. Моя спальня ждет тебя, как только ты сменишь эту одежду.
— А нужно? — простонала Пайпер. Она не ощущала, чтобы усталость стала меньше, а переодевание казалось непосильным трудом.
— Так будет лучше спаться. Я заставил бы тебя принять душ, но ты можешь отключиться, как Эш, а потом побьешь меня за то, что я был в душе с тобой.
— Как я тебя побью, если отключусь?
— Эш смог. Не знаю, в чем была его проблема.
Она фыркнула со смешком.
Лир осторожно отошел, проверяя, сможет ли она стоять сама, а потом отпустил. Он склонился и задел губами ее лоб.
— Поспи, милая. Я буду отгонять злодеев до утра.
Она улыбнулась.
— Спасибо, Лир.
Он коснулся ее щеки и ушел вниз по лестнице. Ощущая меланхолию, Пайпер открыла дверь спальни и прошла внутрь.
Ей не нужно было переживать из-за шума. Эш лежал на кровати на спине и не замечал мир. Тонкое одеяло накрывало его до пояса, серая футболка скрывала раны. Красной ленты не было на его волосах, мокрые пряди торчали и спутались без косы. Это смягчало его лицо, делало младше. Он выглядел на свой возраст.
Пайпер озиралась сонно в поисках пижамы. Ее комната была бардаком. Казалось, тысячу лет назад она терзала ее в поисках наряда на праздник.
Вздохнув, Пайпер прошла к шкафу. На половине пути, хоть и собираясь переодеться и уйти в гостевую спальню, она свернула к кровати. Ей нужно было набраться сил. Она села на край матраса и устало смотрела на Эша. Она боролась с желанием коснуться его лица. Она чуть не потеряла его навеки. Она хотела обвести его лицо, пригладить волосы, коснуться губ, ощутить его дыхание, чтобы понять, что он жив и здесь, в безопасности.
Боль сдавила живот. Она больше месяца переживала за него, но это не меняло ее главные цели. Она хотела стать Консулом. А Консулы не связывались с деймонами. Как бы она ни заботилась о нем, она всю жизнь пыталась стать Консулом. Она не хотела все теперь портить, хоть сердце и колотилось от одной мысли о прикосновении к нему.
Даже без этого он был недосягаем. Он был деймоном, сильным и опасным деймоном. Она же сделала выводы после случая с Микой? Все знали, что деймоны были непостоянны. А она не будет портить будущее ради связи с деймоном, кем бы он ни был. Даже если один поцелуй невероятно зажег ее. И она не могла не думать о том, что было при побеге из Хризалиды. Она не была заведена. Правда. Это только адреналин, ведь хищник пробовал ее шею, желая ее крови. Не соблазнительно. Ни капли.
Она сглотнула, глядя на Эша. Он это помнил? Это было важно?
Она закрыла глаза. Не важно. Этого не повторится. Как и не имело значения, как он обнимал ее после того, как Вейовис исцелил его, как он притянул ее к себе, когда она сказала, что ей холодно. Они оставались друзьями. И все. Она скривилась, потом зевнула. Мысли теряли смысл. Умиротворенная от знакомого запаха своей комнаты, она легла, не думая об этом. Ее подушка ощущалась неправильно, ах, это был живот Эша. Неплохая подушка. Она глубоко вдыхала его запах, смешанный с ароматом дома, устроилась удобнее, укрылась краем одеяла и уснула.