Он издал задумчивый звук.
— Мне не нужно, чтобы ты использовала Сахар. Я не вижу повода тебе жить.
Холод сковал ее тело, она слабела. Почему она не нужна была ему? Он не мог понять, как использовать Сахар. Раньше он об условии не знал.
— И все же, — продолжил он, — воссоздать такую кровь, как у тебя, или сломить надземного деймона сейчас не выйдет. Я предложу тебе шанс.
Она уставилась на него. Он знал. Знал секрет Камня. Откуда?
Он выдвинул ящик стола. Он вытащил что-то и бросил ей на колени.
Сияющее золото было изящно завито, украшено вырезанными завитками. Она держала его в руках, магия сверкала на коже. Этот ошейник был не как те, что подавляли магию, и не как ошейник для пыток Эйшет. И все же это был ошейник, скрытый под украшение.
— Твоя жизнь бесполезна, если ты не будешь подчиняться. Это ошейник не позволит тебе использовать магию без моего разрешения. Если хочешь жить, ты покажешь верность мне, надев ошейник себе на шею.
Пайпер смотрела на него с паникой. Ошейник. Ей придется носить ошейник. Все в ней было против. Он помешает ей использовать магию, но у нее не было магии. Ошейник был бесполезен, пока Самаэл не получит Сахар. Ошейник не убьет ее, как она надеялась, он спасет ее. Если она хотела жить, выбора не было.
Дрожащими руками она развернула ошейник, пока не нашла застежку. Она раскрылась, как беззубая пасть. Она долго заставляла себя поднять его к шее. Пайпер зажмурилась и застегнула ошейник со щелчком.
Магия затрещала на металле, а потом ворвалась в нее. Она терзала ее огнем. Пайпер выгнулась, раскрыв рот в беззвучном крике, жгло каждый нерв. Боль утихла, Пайпер лежала, сжавшись, на боку. Она села, кривясь от боли в теле. Руки и ноги дрожали. Тяжело дыша, Пайпер села ровнее, жалея, что нет сил встать.
— Отлично, — пробормотал Самаэл. — Печать приняла твое смирение.
Она закрыла глаза, обхватив себя руками.
— Откуда вы знаете о Сахаре? — хрипло спросила она. — Раньше вы не знали.
— Как только я верну Сахар, я приму меры, чтобы он остался моим. Мои чары позволяют ощущать, где он, как и слышать через него, словно я стою вместо Камня. Я слышу все слова, произнесенные рядом с Сахаром.
Нет. Невозможно. Она не слышала о такой магии. Если Сахар был так очарован, то Самаэл слышал каждое ее слово, пока она держала Камень. Каждое слово, когда она отдала Сахар Майсису. Весь разговор о секретах Камня, и все планы Майсиса о защите от сил Самаэла.
Страх растекался по ней ядом. Самаэл знал, сколько деймонов было в Консульстве, как они собирались отбиваться от него. Он мог уже придумать свою ответную стратегию. Он сотрет их.
Ее голова кружилась. Как она могла быть такой наивной? Майсис был прав: ее побег от Самаэла был слишком простым. Он знал, что она не выбросила Камень в каньон, но дал ей поверить, что уловка сработала.
— Почему? — выдавила она. — Почему вы позволили нам сбежать?
Он посмотрел на нее, и плечи Пайпер напряглись от веса его взгляда.
— Ты отнесла Сахар Ра и убедила его раскрыть секреты. Я не мог надеяться на результат лучше.
Нет. Все не так. Не так должно было произойти. Не так.
— А теперь, Пайпер, — сказал он. — Ошейник, что на тебе, создавался год. Он уникален и с интересными эффектами.
Ее страх успел лишь вспыхнуть в животе, ошейник нагрелся на коже, слабо гудя.
Она встала, хотя не решала этого. Ее руки поднялись и сложились на груди, Пайпер низко поклонилась Самаэлу. Она ощущала, как делает это, как ее мышцы двигаются. Она не могла остановить их. Не могла управлять собой.
Как только она выпрямилась, она из ее рук поднялась к потолку палатки. Пайпер в ужасе смотрела, как другая рука впивается в кожу посреди ладони. Она щипала. И щипала. Боль пронзала сильнее. Ногти впивались, пока не потекла кровь, а ее пальцы все сжимали кожу. Сжимали до боли в ладони.
Она не могла даже кричать.
Кровь заливала ладонь. Слезы катились по ее лицу, но, как бы она ни боролась, она не могла подчинить ни один мускул. Ладонь горела, болела. Сердце билось от адреналина. Ее тело выполняло чужие приказы.
Ее руки опустились. Ошейник гудел.
— У меня полная власть, Пайпер. — сказал Самаэл, — над твоим телом и, когда я верну Сахар, над твоей магией. Я вижу и слышу все как ты.
Всхлипы сдавливали грудь, горло обжигал вой, что не мог вырваться.
Гудение ошейника изменилось. Ее тело освободилось и упало на пол, Пайпер давилась слезами. Самаэл слышал и видел то, что она, но он не говорил о чувствах. А зачем ему хотеть ощущать, как ошейник жжет ее кожу?
— Ты узнаешь, — сказал он ей, — что ошейник многого не позволяет. Ты не можешь снять его. Ты не можешь напасть на тех, кого я считаю своими союзниками. Ты не можешь вредить себе. Ошейник не даст тебе делать то, что я запрещу.
Ошейник заставил ее сесть. Она задыхалась, пытаясь взять себя в руки.
— А теперь обсудим, зачем ты вернулась ко мне. Каким был твой план?
Она ответила. Не могла помешать себе. Ошейник обжигал шею, заставлял слова вырываться. Она рассказала все в подробностях, которые они с Эшем обсуждали. Как он будет ждать ее меньше, чем через три часа. Как он попытается забрать ее, когда Самаэл нападет на Консульство, если первая попытка провалится. Как он будет пытаться. Как Лир скажет Майсису, где она, чтобы Ра помогли спасти ее, если это возможно. Все.
— Ясно. Очень интересно, — Самаэл отошел от стола. — Встань.
Пайпер встала. Ноги дрожали и грозили подкоситься.
— За мной.
Он вышел из палатки. Пайпер шагала за ним, тело дрожало. Она рассказала Самаэлу, где и когда Эш будет ее ждать. Он, конечно, устроит для Эша ловушку. Это ее вина. Это была ее вина. Она не могла этого допустить. Ей нужно было предупредить Эша, что его будет ждать засада.
Самаэл в сопровождении стражей шел по лагерю. Пайпер следовала в его тени, боролась с силой, что двигала ее ноги. Будто кто-то передвигал ноги за нее. Она не могла остановить их. Отчаяние душило ее. Пайпер едва замечала, как солдаты кланялись, когда Самаэл миновал их.
Большая палатка в другом конце лагеря была с открытыми тряпичными дверями. Дюжина пустых кроватей ждала раненых. Самаэл провел ее в дальний конец. Несколько деймонов в черной форме и с белыми повязками на руках низко поклонились ему. Самаэл замер у стола с несколькими сундуками и аптечками на нем.
Лорд Аида коснулся замка на среднем сундуке. Он громко щелкнул. Самаэл поднял крышку. Узкие полочки раздвинулись, там были склянки с разноцветными жидкостями. Ярлыков на сосудах не было. Он выбрал склянку с густым белым гелем и открыл пробку. Он поднес склянку к носу и вдохнул.
— Кровавый поцелуй, — пробормотал он. — Без запаха. Незаметный. Слишком опасный даже для дракониана, сопротивляющегося ядам
Он говорил, вытащил со дна сундука маленький метательный нож. Лезвие было в два с половиной дюйма длиной, черные ножны его можно было прикрепить к запястью или лодыжке. Оружие убийцы. Самаэл достал нож и окунул кончик в склянку, зачерпнул горошину геля. Тряпкой он осторожно растер яд на ноже, пока не покрыл всю поверхность. Тонкий слой яда был незаметен, металл просто блестел сильнее.
Самаэл полюбовался своей работой, спрятал нож в ножны и опустил на дно сундука. Он убрал склянку с ядом и выбрал флакон поменьше с прозрачной жидкостью. Пайпер смотрела на сундук, насчитала не меньше восьми пробирок с прозрачной жидкостью. Откуда он знал, что у него правильная.
Он вытащил пробку. Едкий запах уксуса ударил по ее носу. Самаэл протянул руку к деймонессе-врачу. Она отдала маленький шприц с иглой. Он наполнил шприц и повернулся к Пайпер.
— Руку.
Она вытянула руку. Он вонзил иглу на два дюйма через ее рукав в мышцу, ввел противоядие. Пайпер вздрогнула, пытаясь держаться. Он вытащил иглу и передал врачу. Пайпер надеялась, что шприц до нее не использовали и после не будут.
Самаэл поправил свои рукава и повернулся к страже. Они прошли за ним, он вышел из палатки без слов.