========== Часть 1 ==========
У него была привычка возвращаться. Через месяц, полгода, год, несколько лет. Что бы не происходило в его насыщенной жизни, рано или поздно он возвращался к ней. Он мог прийти, чтобы она залечила глубокие раны, оставленные другими намеренно или по неосторожности. Мог вернуться, чтобы поделиться собственным счастьем, которое она пыталась разделить с ним, но выходило скверно. Он мог позвать её просто от скуки, потому что в какой-то момент жизнь теряла вкус и ему необходимо было взбодриться, снова стать тем, кем он являлся, а она единственная, кто знал его от корки до корки.
Главная причина его возвращения, тем не менее, заключалась в том, что она всегда принимала. Несмотря на всю извращённость их болезненных расставаний, она всегда приветствовала его как самого желанного гостя. Она распахивала объятья навстречу ему, каждый раз думая: на этот раз он останется навсегда. Но его «навсегда» имело определенный срок, который заканчивался в самый неожиданный момент.
Эти отношения всегда были чем-то странным, в чём нельзя было найти лазейку, чтобы выбраться на свежий воздух, поэтому она всё тонула и тонула, надеясь, наконец, достигнуть дна, не зная, что эта яма была бездонной.
Они познакомились на Рождество, случайно столкнувшись в баре под омелой. Он поцеловал её с присущей дерзостью и наглостью, на что она лишь скривила губы. Он не был красив в традиционном смысле этого слова, но его аура обладала какой-то необъяснимой способностью притягивать людей. С того поцелуя они виделись лишь дважды: один раз в компании — как оказалось — общих друзей, и тогда лишь сдержанно кивнули, предпочитая знакомый круг общения неудобному воспоминанию о поцелуе под омелой, и второй раз в том же баре за день до Хэллоуина. Она была немного пьяна, несмотря на то что была среда, и он охотно поддержал её тремя бокалами виски. Они разговорились и выяснили, что не так уж далеки друг от друга, и разошлись тем же вечером, рассчитывая, что это было их последнее столкновение.
Через год они встретились на одной из тусовок. Она была подвыпившей, а он — абсолютно трезвым. Он курил в открытое окно на кухне и говорил с какой-то девушкой, которая, очевидно, была слишком пьяна, чтобы вникнуть в суть беседы. Она подсела к нему и поприветствовала лёгким кивком, на что он хмыкнул и затянулся. От него несло морозом и никотином. На улице стоял декабрь. На нём был черный свитер с высоким воротником и джинсы, а волосы растрепались от ветра. На следующий день она написала ему в Инстаграме, решив, что это неплохой способ познакомиться поближе, раз уж жизнь то и дело сталкивала их. Она ни с кем не встречалась, и он не состоял в отношениях, но они сразу условились, что это общение лишь дружеское.
Ей нравилось поддразнивать его, невинно флиртуя, на что он лишь закатывал глаза и усмехался. Она была забавной и хорошенькой, но она также знала, что он не заинтересован в ней, а потому смирилась с их не совсем ясной дружбой. В жизни он оказался печальным, потерянным парнем, ищущим свое место в жизни. Он ненавидел чай и пил лишь чёрный кофе, ни разу не пробовал Coca-Cola и курил Marlboro, обожал «Дневник баскетболиста» и песни Курта Кобейна. Он презирал примитивных людей, мыслящих стандартами, но всё равно общался с ней, приучая её к собственному мнению — навязывая его. Они виделись редко, потому что он чаще сидел дома, куря сигареты и слушая Nirvana. Он втянул её в клуб «Безразличных», научив плевать на людей и их мнение, и она легко поддалась влиянию, слепо вверяя ему собственные взгляды.
Первый раз всё пошло наперекосяк на одной из вечеринок. Дело было в том, что она даже не знала, что он будет там, поэтому, мельком увидев его курящим на балконе, сильно удивилась. Он разговаривал с каким-то парнем, и она не решилась подойти, не желая прерывать беседу. После трёх шотов водки с апельсиновым соком она забыла о том, что он поблизости, да и если бы помнила, то ничего не поменялось. Она сидела на кухонном столе, свесив ноги, а прямо перед ней стоял Адам, её хороший знакомый, который явно имел романтический интерес. Она не собиралась с ним целоваться, но когда он наклонился и лизнул её губы, то не стала сопротивляться. Её взгляд уловил что-то за спиной Адама, и, подняв глаза, она обнаружила его, безразлично наблюдающего за тем, как она целуется с другим. Её сердце на секунду толкнулось болезненным ударом, но они были лишь друзьями.
Тем же вечером, возвращаясь домой, она написала ему короткое сообщение, сожалея о том, что они так и не сумели поговорить. Он велел ей отвалить и отключил телефон. Первое, что она почувствовала, было непонимание: что она сделала, чтобы заслужить эту грубость? Она попыталась позвонить, но он был недоступен, а она — слишком пьяна, чтобы контролировать эмоции. Она расплакалась у подъезда, набирая его номер снова и снова. Он ответил спустя неопределенное количество времени.
— Я же просил: отвали, — рявкнул он.
— Что случилось? — лепетала она между громкими, неконтролируемыми всхлипами.
— Ничего, — неубедительно ответил он. А она зарыдала, чувствуя, как боль пульсирует в солнечном сплетении. — Надеюсь, ты отлично провела время в компании этого… Парня, — спустя время добавил он.
Она думала, что он давно отключился.
— Что? — тупо переспросила она, когда волна непонимания захлестнула её с головой. Он что-то прорычал в трубку. — Ты ведь сам говорил, что мы друзья, — с отчаянием произнесла она. — Я не знала, что тебя это заденет.
— Всё в порядке, — соврал он, и она услышала, как он сделал затяжку. Она извинялась, чувствуя в груди растущую панику и зная наверняка, что если сейчас он уйдёт, то ей придется собирать себя по кусочкам.
Проснувшись на следующий день, она увидела пожелания с добрым утром от него и улыбнулась. Вчерашний день ударил под дых, и она не решилась спросить его о чувствах.
Это всё ещё была дружба.
Во второй раз всё пошло под откос, когда он пригласил её на прогулку в середине июля. К тому моменту они не виделись около трёх месяцев, и она согласилась, наплевав на проливной дождь, шедший уже неделю. Он встретил её у подъезда, одетый в голубой свитер, с рюкзаком, свисающим с плеча. На ней была клетчатая рубашка, немного свисающая на плечах, и джинсы. На улице только прошёл дождь, небо был серым, стоял глубокий запах влаги. Они шли в сторону железнодорожной станции. Он курил, пока она рассказывала ему последние новости. В какой-то момент его пальцы коснулись её, и она вздрогнула от электрического разряда. Когда вновь пошел дождь, её одежда намокла за несколько минут, пока они бежали к скамейке с зелёным навесом. Он стянул свитер и надел на неё, не слушая вялых возражений. От его одежды пахло сигаретами и совсем немного мускусом.
— Я не буду на неё садиться, — капризно заявила она, выжимая влажные волосы. — Она мокрая.
Скамейка и правда была покрыта каплями дождя, несмотря на навес. Он кинул рюкзак на сиденье, затем сел сам и потянул её за руку, опрокидывая на свои колени. Он мягко обнял её, поместив подбородок в выемку между плечом и шеей. Его дыхание теплело на её коже и слабо сдувало волосы. Он обхватил её обеими руками, прижимая к своей груди и переплетая их пальцы на уровне её талии.