Ведь твари безжалостно отторгались человеческим обществом: их принципиально не пробовали приручить и даже не брали в зоопарки. Доминирующий вид вынес всем разновидностям генетических уродов однозначный приговор — уничтожение. И Андрей подвергался немалому риску, выкармливая детеныша — мало того, что сам, да еще ставил под удар любимую девушку. Закон предписывал убить тварь и любое ее порождение. Но Андрей Маркелов уже готов был бороться за это существо как за человеческого ребенка.
Выхода не брезжило никакого. Однако Андрей был полон решимости найти его.
Пока вокруг было сравнительно спокойно — подъедавшиеся тут тараканы и им подобные забились по щелям и прижухли — он вновь собрался было задать вопрос. Но в это, время в огромном помещении бывшего супермаркета родился всё нарастающий звук, и было непонятно, откуда он идет.
Охотники тревожно заозирались, поводя оружием. Зловещий шум тем временем перешел в грохот. Стеллажи поблизости зашатались, потом рухнули, и на их месте появилась поистине устрашающая тварь, похожая на гигантскую многоножку, вздыбившую переднюю часть тела, то есть готовую к броску.
Однако бойцы очистки были не из тех, кто цепенеет перед отвратительной гадиной в предсмертном ужасе: тут же в шевелящиеся сочленения на брюхе забили импульсы, ошметки конечностей полетели во все стороны.
Но она всё-таки бросилась.
Люди отпрянули назад, кто-то был сбит с ног. Андрей успел увернуться, а потом чуть не выронил лучевик, только теперь увидев, что находилось на загривке у многоножки.
Там сидел человек, и при падении чудища он ловко соскочил.
— Ах ты, сука! — крикнул Ярмак и выстрелил… по человеку.
В следующий миг многоножка забилась, свиваясь кольцами, обрушая уцелевшие стеллажи и сбивая палящих в нее людей. Андрей оказался в числе устоявших, и он видел, как человек с твари метнулся за спаренным лучевиком, вылетевшим из рук у кого-то из охотников.
Еще не веря своим глазам, но уже понимая, в кого тот собирается стрелять, Маркелов кинулся за ближайшую груду, выстрелил буквально на лету — не по издыхающей многоножке, а по уже вздернувшему оружие человеку, вроде бы попал, упал, не уверенный в этом, переместился вперед на полусогнутых и приподнялся поглядеть, что происходит. Не увидев сверкания лазеров, он решился подняться во весь рост.
Бой завершился буквально в считаные секунды, оставив после себя неутешительную картину. Правда, гигантское членистоногое, частично заваленное содержимым стеллажей, вытянулось неподвижно, то есть можно надеяться, издохло. Но вблизи него лежали трое охотников — также не подававших признаков жизни. И двое из них, как прекрасно видел Андрей, имели лучевые поражения. Остальные члены группы, в том числе и Ярмак, куда-то подевались — может, попрятались?.. И лихого всадника с твари тоже нигде не было видно.
Андрей двинулся вперед, собираясь проверить, жив ли кто-нибудь из лежавших людей, при этом оглядываясь в поисках остальных. Как вдруг буквально в сантиметре от его носа сверкнул импульс, в то же время кто-то снизу схватил его за ногу, заставив упасть. Андрей было вскинулся, нацелив дуло лучевика на предполагаемого врага.
— Куда лезешь? Сядь и не высовывайся! — Это оказался Влас, затаившийся в нагромождении рухнувших ящиков. Из них что-то обильно текло, образуя черную лужу, от которой распространялся отчетливый винный дух. — Ты видел, этот гад подобрал лучевик! Кажется, тоже собрался поохотиться. На нас, — произнес Влас полушепотом, а потом добавил, скрипнув зубами: — Ну, это мы еще посмотрим. Эта сука мне ответит: двоих ребят положил, проклятая нелюдь…
— Надо вызвать помощь, — предложил Андрей, на что тот только поморщился:
— Рация вдребезги. Ничего, сами разберемся. Ты тут сиди. И чтоб никуда с этого места! — Он огляделся, принюхался, потом ткнул пальцем в лужу, лизнул и прокомментировал: — Винище. Смотри не налакайся.
Пригнувшись, Влас заскользил вдоль ящиков с лучевиком наготове. Новых выстрелов пока не было, и вскоре он скрылся среди полок.
Откуда-то справа раздался короткий шум, выстрел, и снова тишина. Оставшиеся в живых охотники выслеживали добычу. А сегодняшняя добыча, вполне человекообразная и уже разжившаяся за их счет оружием, выслеживала их.
Андрей понял, что его совсем не берут в расчет как боевую единицу. Это было обидно, хотя… По правде говоря, он только что впервые в жизни выстрелил в человека. Но, если это и впрямь нелюдь…
«Не забывай, что у тебя в этом рейде своя задача».
Андрей осторожно ощупал грудь, вернее, рюкзачок — в порядке ли Мася? Ощутил ровное дыхание у своего тревожно колотящегося сердца. «Не пробудилась бы до времени», — подумал.
«Кто бы ни был этот человек, он нашел общий язык с тварями», — прошептал крамольный внутренний голос. «Пусть это очевидный враг, — Андрей сжал зубы, — пусть даже нелюдь… Но если бы ты смог отдать ему маленькую вырсь…» Правда, к осуществлению спасательного замысла существовало серьезное препятствие: в данный момент неизвестный крался в лабиринте полок, пытаясь отстрелять членов группы, в том числе и Андрея Маркелова.
В нос настойчиво лез запах алкоголя. Андрей, по примеру Власа, окунул кончики пальцев в лужу и слизнул темно-красное… действительно, вино. Двухсотлетней, выходит, выдержки.
Тьфу, кислятина.
Снова шум и звуки выстрелов: птичьи взвизги лучевых и хлопание пулевых разрядов.
Опять тишина.
«Выпить, что ли?..» — подумал Маркелов, не собираясь, конечно же, лакать из виной лужи. Он рванул полусгнивший картон. Со звоном посыпались бутылки. Добывание спиртного произвело изрядный шум, и Андрей инстиктивно вжал голову в плечи. А в следующий миг кругом засверкало, зазвенело и забрызгало красным — уже от выстрелов. Андрей упал боком прямо в липкое разливанное море, успев перед падением подхватить бутылку. Целую. Стрелял по нему, конечно же, чужой: ведь свои не могли палить на каждый шорох, рискуя перебить друг друга.
И этот некто, будь он человек или нелюдь, носил нормальную одежду, стало быть, не был совсем уж диким. И вполне мог понимать, что именно среди людей может послужить лучшим приглашением к мирным переговорам.
Маркелов поставил бутылку на ладонь и медленно поднял ее над ящиками. Покачал. Шанс на взаимопонимание был невелик, и Андрей не удивился, когда бутылка разлетелась от меткого попадания, окатив его, и так уже напоминающего макрель в винном соусе, дополнительной порцией спиртного. «Всё лучше, чем кровью, — подумалось, — хотя по цвету и похоже».
А ведь он себя обнаружил. И теперь враг должен подбираться именно к нему.
Действовать следовало быстро. Подобрав несколько уцелевших бутылок, Андрей обеими руками в два приема выставил их на верхние ящики, перебрался на четвереньках чуть дальше и приподнялся, надеясь увидеть, откуда в них будут стрелять. Тут в его висок уткнулось дуло, еще горячее от недавних выстрелов. И тихий голос вкрадчиво произнес:
— Брось оружие.
Андрей повиновался, хоть и пребывал в недоумении. Ведь на мушке его держал не чужак, а свой, в чем не было сомнений: он узнал голос, а потом, покосившись, узнал и его обладателя.
— Ты протянул лапы к моей секретарше. Зря, — произнес Ярмак и добавил: — И это не единственная твоя ошибка, молокосос.
Сейчас наконец-то Андрей понял, кого ему в этом городе следовало опасаться пуще многоножек, да вообще пуще каких бы то ни было тварей. Как инстинктивно понял и то, почему шеф Очистки медлит с выстрелом: не колебание перед убийством человека и, конечно же, не проснувшаяся внезапно совесть были тому причиной, а желание увидеть страх соперника, насладиться его унижением. Простое убийство из-за угла — примитив, не идущий ни в какое сравнение с таким удовольствием, не принесло бы шефу удовлетворения.
— Если она ошибка — то лучшая в моей жизни. Я о ней не жалею, — сказал Андрей, неимоверным усилием подавляя желание зажмуриться. Ведь этого Ярмак и ждал. Хотя бы этого. И не терял надежды услышать мольбу о пощаде, оттого и добавлял к жизни соперника всё новые секунды.