вот не умел пацан писать
стихов хороших в позапрошлом
достойном веке, излагать
он мог бы лучше мысли. Пошло
в погонах на плечах блистать
коль в ямбах-дактилях не дошлый.
Духовные скрепы
Михаил Гундарин
СУМЕРКИ
Густеет свет, пустеет дом.
Преображенное пространство
Ещё печальнее, чем днём.
Но тем дороже постоянство
Сухих ветров и проливных,
Провинциальных разговоров.
Чем меньше места для двоих,
Тем тише речь и резче шорох.
Все жёстче и темнее цепь
Необходимого общенья.
Ты скажешь: «Тем достойней цель!»,
Но это в первом приближенье.
Быть первым здесь? Напрасный труд.
Лишь в сумерках возможно это.
Ты скажешь «Нас нигде не ждут».
Но разве я просил совета?
Владимир Буев
ДУХОВНЫЕ СКРЕПЫ
Уж очень странен этот дом,
Ведь дом любой наполнен к ночи.
Хоть на машинах, хоть пешком
Идут жильцы домой, короче.
А этот дом, как только свет
Густеть под вечер начинает,
Пустеет. Из плохих примет:
Как будто кладбищем воняет.
И правда: разговоров гул,
Но никого живьём не видно.
Вот призрак мимо прошмыгнул.
Да это ж ты, моя ехидна!
Все жёстче и темнее цепь
Необходимого общенья.
…Я где? Ужели это склеп
И скреп духовных завершенье?
Ту, кто касается плеч…
Михаил Гундарин
Так умирает свеча.
В городе пахнет дождём
Ночь моего плеча
Коснулась своим плечом.
Я уступил ей путь
И отступил назад
(Так теряется суть)
Кончился листопад.
Праздник мёртвых свечей!
В сумерках город тих.
О, я не знаю, чем
Ночь эта слаще других!
Владимир Буев
Ту, кто касается плеч,
Я рассмотреть не могу.
Ночь может нас увлечь,
Но мало ли: вдруг сбегу.
Шансы равны у ней
(Ночи или кого?).
Суть уплыла. Эгей!
Где же ты, существо?
Ночь на язык сладка.
Может, таки не ночь?
Зá ночь смогла рука
Воду в ступе столочь.
Коли тонешь сам, захвати других
Михаил Гундарин
Океан что берёза – зазря шумит,
Ни бананов, ни яблок – одни обиды,
Да сомнительных символов алфавит
За пределами честного алфавита.
Можно сетовать на неуклюжесть фраз,
Вавилонскую башню искать в пучине,
Но покуда он развлекает нас
Эту драм-машину никто не чинит.
В долгосрочной засаде таится речь,
Но однажды покажет свой стиль и норов –
Если нужно и вправду на дно увлечь,
Заклинанья полезнее уговоров.
Владимир Буев
Коли тонешь сам, захвати других.
Обхвати руками чужую шею.
Заклинанья – глупость людей таких,
Кто с утра до забора роет траншею.
Наконец открыт вековой секрет:
Вавилонской башни причина крушенья –
То ль в болоте построить издали декрет,
То ли в бездне морской по рацпредложенью.
Хитромудра мысль – трёхэтажна речь:
Не поймёшь, где стиль, а где жанр фольклорный.
Но покуда рифм можно пуд напечь,
Драм-машина работает плодотворно.
Привык я утром двигать горизонт
Михаил Гундарин
Уже обозначается сезон
стеклом растительным, упрёком несерьёзным,
желанием подвинуть горизонт
к реке, кипящей дымом паровозным.
А мы стоим в раскрашенных полях –
скорее пешки, нежели комбайны,
а под ногами плоская земля,
лишившаяся памяти и тайны.
Я так хочу, чтоб третий кто-нибудь
нас вывел под испачканные тучи,
текущие, как вспененная ртуть,
над бедной головой ручьём горючим.
Владимир Буев
Привык я утром двигать горизонт
подальше от окна, чтоб не достать рукою.
В квартире у меня евроремонт,
поэтому хочу, чтоб стороною
любые воды или дым с огнём,
который от воды сырой исходит,
прошли иным проторенным путём.
С ума меня такие мысли сводят.
Схожу я в поле, чтобы окоём
Ещё подальше от греха задвинуть.
Я пешкой буду. Коли мы вдвоём,
Комбайном станешь. Третий в ртути сгинет.
Я заснул, и мне так хорошо
Михаил Гундарин
хорошо и на этой траве
хорошо и под этой травой
у потёртой судьбы в рукаве
спи спи спи не верти головой
если выкрутить винт ноября
из основы хороших вещей
можно выжить и не говоря
никого не касаясь совсем
стать темней самой темноты