Позже пусть они сами изобретают новшества. Несколько минут стояла тишина.
Судейкин сказал: – Примем за основу! – Если кто то недоволен, пусть предлагает свой вариант. Но не сегодня. Все свободны!
Но тут я вспомнил кое что и крикнул: – Подождите!
– Что ещё ? –спросил Судейкин. – Послушайте – Сегодня в казарме мы спали вдвоём с Зотовым. Не может так получиться, что завтра в казарме никого не останется? А ведь у нас там оружие , рация, вещи и самое главное – казна!
–Твою мать ! – В сердцах выругался Судейкин. – Вот новое дело ! Пусть по ночам спят в казарме не менее двух человек. Бросьте жребий и составьте график.– Судейкин ушел, а с ним Иманкулов и Забуиров. Я и остальные остались.
– Давайте, пишите свои имена на бумажках ! – распорядился Винокуров. Мы написали свои имена на клочках бумаги и бросили в шапку. Я сообщил, что сегодня точно буду ночевать в казарме, так что пусть тянут только одну бумажку.
Потянул Коверда и вытянул самого себя. – Тьфу ты, чтоб тебя! – выругался он. – Ну вот, сегодня я и Олег – сказал я. – Так, а завтра ?
Коверда снова потянул две бумажки. – Выпали Зотов и Теплов. На послезавтра вытянули Винокурова и Марченко. Остался Семёнов.
– Вот так и запомните свою очередь, сказал Винокуров и мы разошлись. Я пошёл в казарму заканчивать карту СССР. Кое кто тоже сидели здесь и рисовали свои карты. К 13 часам я закончил наконец карту и ,скатав её в рулон, пока что положил на свою кровать и пошёл к Боракчин. Все буквы я уже им передал и теперь только проверял насколько они их запомнили. Я им диктовал их имена и они записывали их русскими буквами. Я кое где поправлял их. Ещё раз объяснил им правописание точек, запятой, вопросительного и восклицательного знаков. Следующий раз расскажу про кавычки, многоточие и тире.
Уже кое что я говорил сам по- монгольски, а ханша улыбалась и поправляла. Зато девицы фрейлины просто покатывались со смеху. Посмеялись все от души и я, в хорошем настроении, покинул клуб, направляясь в казарму. На углу столовой , напротив напорной башни, я разглядел две фигуры замотанные в тряпки. Они стояли, переминаясь с ноги на ногу, видимо от холода. – Это ещё кто ? –подумал я, приближаясь. Уж не мои ли это наперстницы ? И точно, узнал я их с двадцати шагов.
Они явно ждали меня. Я хотел было развернуться назад, но понял, что покажусь трусливым и продолжил идти, делая вид, что не обращаю на них внимания. Однако, дав мне подойти к ним на несколько шагов, они обе кинулись ко мне и рухнув на колени, обхватили мои ноги, прижимаясь к ним лицами, отчего я чуть не рухнул в снег.
Одновременно обе, довольно громко, запричитали: – Господин, простите нас, не наказывайте, ради Бога ! – Хотя вокруг никого не было, но с водонапорной башни нас было видно и слышно прекрасно.
Я, через зубы, заорал на них – Молчать! А ну прочь с дороги! – Но они не отставали и вцепившись в мои ноги целовали мои колени и хватали за руки, тоже пытаясь их облобызать. Я, громким шёпотом, стал их уговаривать – Тихо! А ну отпустите!
Схватил обеими руками каждую за шиворот и поволок в сторону палаточного посёлка, к своей палатке. Они даже не пытались встать на ноги и я был вынужден волочить их по улице, где несколько крестьянок вышли из своих палаток и наблюдали за спектаклем. Уже помогая им пинками, я доволок их до палатки и втащил внутрь. Они, было замолчавшие, вновь начали вопить, но я тут залепил каждой по губам, не сильно, но чувствительно.
Они заткнулись и я спросил: – Чего вы орёте, что хотите? – Они, однако, вновь кинулись на мои ноги и обхватили их, чуть ли не валя меня на пол.– Простите нас, господин, не выгоняйте!– За что я должен вас простить? -
Бажена зачастила: – Это мы виноваты, что не встретили тебя, притворились спящими, дуры мы! Это мы поспорили, кто больше тебе понравился? Договорились, что не будем перед тобой красоваться. Посмотрим кого ты выберешь первой, а ты взял и ушёл. Только не выгоняй нас, мы будем делать всё, что ты захочешь, мы будем тебя любить!