Понедельник. 8 февраля. Около 9 часов утра начали формировать колонну для движения в Коломну. Первыми экипировали и сразу отправили 10 дружинников с десятником и с нашими конями дополнительно. Расстояние до Коломны составляло около 80 км и планировалось сделать где то ночёвку, поэтому с собой взяли пять 6-ти местных палаток. Народ толпился у Переяславских ворот перед караульной палаткой.
Дружинники попрощались первыми с сослуживцами. Ни у кого из них не было жён и близких, которые погибли во время захвата Переяславля. А вот эрзя было с кем прощаться. На этот раз с нами ехали не молодые парни , а взрослые мужики во главе с Валдаем в кузове ЗИЛ 131, в количестве 11 человек, вооружённые карабинами и пулемётом. Задержались из за Юмагас, которая очень долго собиралась. Наконец дождались , когда она в сопровождении двух фрейлин, переводчика и пяти служанок были усажены в кузов ГАЗ 51 с разожжёной печкой. Выехали уже почти в 11 часов.
Судейкин сидел в кабине ЗИЛа, а я в кабине ГАЗ 51. Впереди проехал БРДМ с Иманкуловым, протаптывая нам дорогу. Проехали мимо Борисовоглебово и ещё через пару км обогнали наших дружинников, которые посторонились, давая нам дорогу. Примерно на середине дороги , уже к 14 часам, достигли маленького городишка
Белоомут, к нашему счастью не сожжёного монголами в декабре, а только ограбившим его посады. Там всё ещё шли восстановительные работы. В этом месте, по уговору, мы оставили пятерых эрзя с палатками, чтобы разбить лагерь для следующих за нами
дружинников. Я и Иманкулов , оставив ЗИЛ 131 и БРДМ с экипажами готовить пищу и обедать там же, пересели в ГАЗ 51 и проехали в городок через ворота и проследовали к
детинцу и расположенному там же терему тысяцкого. Городок едва ли насчитывал более восьми сотен жителей, многие из которых выбежали из своих домов поглядеть на чудо технику. Машина подъехала к самому терему тысяцкого и встала, заглушив мотор. Я и Иманкулов выбрались из кузова и пошли к дверям.
Следом за нами из машины вылезли пятеро эрзя с карабинами и окружили машину. Из терема вышел тысяцкий с двумя гриднями. На лице его был написан страх и нерешительность. Мужик был лет под пятьдесят, одет в обычную одежду, с накинутой на плечи шубой из меха неизвестного зверя. По нашему решительному виду он сразу догадался, что мы имеем право входить в любые кабинеты, поэтому он угодливо поклонился и осведомился:
– Чего изволите ? Я подошёл ближе и спросил у него:
– Как зовут тебя, милейший? Тот ответил не задумываясь:
– Я местный тысяцкий Горислав Мефодьевич, боярин князя коломенского Романа Игоревича.
– Увы, боярин, нет уже в живых Романа Игоревича. А вместо него там сидит боярин рязанский Куфа.
– Знамо мне сие – отвечал Горислав, – Да вот всё не могу забыть.
– Ну ладно, боярин, принимай гостей. Княгина монгольская Юмагас с мужем, председателем « Совета десяти» , пожаловали к тебе, проездом в Коломну.
Горислав, как будто его кипятком ошпарили, взметнулся , крикнул одному из гридней – Жену зови, встречать высоких гостей ! –
Гридень сгинул в дверях, а Горислав сбежал с крыльца и наклонился, ожидая гостей.Тут Судейкин открыл свою дверь и вышел на землю, обошёл машину и подал руку Юмагас, стоящей в кузове. Один из эрзя подал изнутри лестницу, по которой Юмагас спустилась вниз и поддерживаемая мужем, направилась к терему. Тысяцкий кланялся и повторял раз за разом – Добро пожаловать ! Гридень тоже соскочил с крыльца и поклонился.
На колени! – Крикнул я ему и тот подчинился. Не дойдя до дверей, их опередил тысяцкий и распахнул их, держа за створку. А из дверей уже выходила, видимо, жена тысяцкого, держа на руках каравай хлеба, непонятно откуда взявшегося. Может быть у них он всегда наготове ? Низко кланяясь, жена тысяцкого протянула хлеб Судейкину с Юмагас. Судейкин отломил кусочек, макнул в соль и откусил немного, а остаток протянул Юмагас и та съела его. Супруги пригласили нас внутрь и проаели в горницу. Мы с Иманкуловым, Судейкин с женой сели за стол. Тут же слуги начали нести блюда с разной едой и ставить их на стол. Тысяцкий угощал , указывая на разные блюда. Мы положили себе кое чего и начали есть. Судейкин предложил хозяевам тоже сесть с нами. Они сели и Горислав велел слуге налить нам и себе вина в чарки.Затем поднялся и сказал – За здоровье княгини! Мы выпили и опять налегли на еду.