Полицейский был хорошим учителем. Правда, Абе не верил, что ему когда-нибудь придется прибегнуть к револьверу. Но он знал, что, если уж такое случится и грабитель убежит с его кассой, это будет стоить ему не только работы, но и квартиры. Это однажды ему без церемоний объяснил босс. Поэтому Абе серьезно отнесся к разговору насчет оружия. Он ни разу еще не стрелял, но прекрасно представлял, как это делается: снять с предохранителя, обе руки на рукоятку и нажать на спуск.
– Быстрее! – прорычал Педро из темноты. – Портфель!
Абе сидел прямо, прижав к себе портфель. Прищурившись, он смотрел на яркий свет, но не видел человека, который кричал на него.
– Вот, возьмите, – молвил он и подтолкнул портфель туда, откуда исходил голос. Тяжелый портфель едва сдвинулся на полметра по вытертому ворсу ковра.
Педро смотрел на портфель, чувствуя, как его охватывает ликование. Завтра они с Анитой полетят домой, к отцу. Как обрадуется отец, снова увидев сына!
Мысли Педро разбежались. Было оговорено, что как только он завладеет деньгами, то сразу же рванет на второй этаж, где находилась квартира Фуентеса. Еврей, без памяти от страха, наверняка решит, что нападавший выбежал из дома. Тогда полиция будет прочесывать улицы в поисках человека с коричневым портфелем. Но тут в голову Педро пришла другая мысль. А что, если он не пойдет к Фуентесу, а просто выберется на улицу? Если он завладеет всеми деньгами, что тогда? Тогда надо заставить замолчать этого еврея. Ведь четыре тысячи двести долларов! Точно! Ударить! Тогда он сможет спокойно выйти на улицу и пойти домой, а Фуентес уже ничем не сможет помешать.
Когда Педро, дрожа от возбуждения, стал приближаться к портфелю, он упустил из поля зрения Абе, направив луч фонарика на портфель. Рука Абе скользнула под пиджак, пальцы обхватили рукоятку револьвера. Он вытащил оружие в тот момент, когда Педро схватил портфель. Абе оттянул пальцем предохранитель, поднял револьвер и выстрелил. Огненная вспышка и хлопок выстрела в темноте заставили обоих податься назад. Педро почувствовал на своей щеке что-то обжигающее, горячее, потом щека стала мокрой. Он поднял свой револьвер и, охваченный паникой, взвел курок. Луч фонарика выхватил из темноты Абе, который пытался встать. Педро почувствовал, как дрожит оружие в руке, потом услышал выстрел и с возрастающим ужасом увидел кровавое пятно, которое медленно расползалось на лбу Абе. Потом Абе дернулся и упал.
Оглушенный выстрелами, едва дыша, Педро боялся сдвинуться с места. До его сознания наконец дошла пугающая мысль: он убил еврея! Убил человека!
Все просто. Нажимаешь на спуск, и человек умирает! Нервная дрожь пробежала по его телу. Паника охватила его. Педро думал только о себе. Если его схватят, остаток жизни он наверняка проведет в тюрьме, за решеткой. С Анитой все будет кончено, не состоится радостная встреча с отцом, не будет жаркого солнца над их маленькой фермой, где выращивается сахарный тростник!
Он услышал голоса. С грохотом открывалась дверь. Закричала женщина.
Фуентес! Надо бежать к нему! Схватив портфель левой рукой, а в правой все еще держа оружие, Педро вышел из квартиры. Чувствуя, как кровь струится по щеке, он из последних сил пытался взять себя в руки.
Фуентес, ждавший его за полуоткрытой дверью, весь сжался, когда услышал два выстрела. Затем захлопали двери, и он увидел несколько жильцов со второго этажа, которые ринулись к выходу.
Проклятый идиот, провалил все дело! Боже, только бы он не убил этого еврея!
Фуентес присоединился к группе людей, которые громко разговаривали, уставившись вниз, в лестничный пролет. Истерически вскрикивала женщина. Он видел, как Педро с лицом, залитым кровью, посмотрел наверх, на него, и Фуентес отступил назад.
Педро увидел испуганные лица, глядевшие на него сверху, и понял, что путь назад – единственное средство к спасению. Держа в руке портфель, он рванулся к выходу на улицу.
Лепски взял большую картонку, которую поставил на стойку Гарри.
– Здесь цыплята, Том, и лапша. Желаю приятного аппетита.
Лепски сиял:
– Дружище! Ты даже не представляешь себе, как удивится Кэрол! Тысячу раз спасибо!
Когда Мариан слезла с табурета, Лепски ласково похлопал ее по заду, и в этот самый момент он услышал выстрелы. Он мгновенно всем существом превратился в копа, спрыгнул с табурета и рванулся к выходу. Когда он вылетел на улицу, в руке у него уже был револьвер.
Звук выстрелов уже вызвал приличный переполох. Визжали тормоза машин. Прохожие останавливались, собралась толпа, люди смотрели на дверь дома.
В этот момент из дома выскочил Педро. При виде его лица, залитого кровью, и револьвера в руке толпа бросилась врассыпную. Завизжали женщины, несколько мужчин плашмя упали на тротуар.
Лепски посмотрел через дорогу и тут заметил Педро, который бросился бежать. Лепски, лавируя между остановившимися машинами, кинулся за ним. Педро слышал топот приближающихся шагов, в страхе оглянулся и увидел Лепски, который, ловко маневрируя в рассыпавшейся толпе, настигал его. Инстинктивно он понял, что его преследователь – полицейский! В руке у копа было оружие. Обезумев от страха, Педро развернулся и выстрелил. Пуля попала в голову негритянке, спешившей укрыться в подъезде одного из домов.
– Стой, или я убью тебя! – заорал Лепски.
Держа револьвер обеими руками, расставив ноги, Лепски выстрелил.
Педро почувствовал толчок пули, который бросил его вперед. Он уронил потертый коричневый кожаный портфель. Револьвер, которым снабдил его Фуентес, выскользнул из рук, и Педро скорчился от боли.
С визгом остановилась патрульная машина. Двое полицейских присоединились к Лепски. Они осторожно приблизились к Педро, и один из них произнес:
– Этот сукин сын еще жив!
Фуентес торопливо вбежал в свою квартиру, захлопнул дверь и бросился к окну. В тот момент, когда он высунулся из окна, Лепски как раз выстрелил в Педро, и Фуентес увидел, как потертый портфель с сорока двумя сотнями долларов упал на тело Педро. Револьвер Фуентеса отлетел на метр в сторону.
Оружие!
Фуентесу было наплевать на Педро. Он только надеялся, что тот был мертв. Но оружие…
Вот уж действительно нужно было лишиться последней капли разума, чтобы отдать Педро свой револьвер. Как только копы проверят оружие, след приведет к нему. Когда-то он служил ночным сторожем на фешенебельной яхте, владелец которой настоял, чтобы он имел при себе оружие, и урегулировал этот вопрос с полицией. Фуентес, словно загипнотизированный этим револьвером, решил оставить его себе навсегда. Когда владелец яхты собирался отправиться на Багамские острова, Фуентес сообщил ему, что случайно уронил револьвер за борт. Владелец пожал плечами, потребовал, чтобы тот заявил в полицию, и отплыл на Багамы.
Фуентес не торопился заявлять в полицию, разрешение на ношение оружия было действительно еще восемь месяцев. К тому времени, с деньгами, которые он рассчитывал заполучить с помощью Педро, Фуентес собирался уже быть в Гаване, и к черту копов!
Но теперь!..
Не пройдет и нескольких часов, как копы установят, кому принадлежит оружие, после чего они, несомненно, явятся за ним.
Обливаясь потом, он наблюдал за происходящим внизу. Подъехала еще одна полицейская машина, потом «скорая помощь», сирена которой оглушительно выла на весь квартал.
Охваченный ужасом, он отпрянул от окна. Ему необходимо скрыться, прежде чем полиция перевернет весь дом. Он бросился к шкафу и затолкал в помятый чемодан свои немногочисленные вещи. Куда идти? Фуентес подумал о Мануэле Торресе, своем лучшем друге.
Фуентес часто встречался с ним в порту. Они были родом из одной деревни, неподалеку от Гаваны, ходили в одну школу. В юности работали на одной и той же ферме, где выращивали сахарный тростник. Фуентес был уверен, что может рассчитывать на его помощь.
Он открыл дверь и выглянул в коридор. Соседи стояли спиной к нему – все смотрели в лестничный пролет.