Он вернулся к магазину, решительно взялся за дверную ручку и вдруг замер, заметив в зеркальных дверях магазина собственное отражение.
Высокий статный молодой человек с волевым лицом. Широкие спортивные штаны и куртка, распахнутая на мускулистой груди так, чтобы было видно массивный крест, висящий на тяжелой золотой цепи. Никита поднял руки и ощупал лицо.
— Странно, — проговорил он, — почему мне все время кажется, что я — это не я? Почему мне все время кажется, что когда-то я выглядел по-другому?
Он замолчал. Внезапно ему пришло в голову, что нынешний его облик хоть и несколько вызывающий, зато в целом вполне органичный. Никита сунул руки в карманы и повернулся в профиль.
— А ничего, — промычал он. — Это, конечно, не пиджачок с брючками, но тоже нормально. Реальные тряпки.
Усмехнувшись самому себе, он повернулся и пошел вдоль по улице. Прохожие, идущие навстречу, почтительно уступали ему дорогу, а вот постовые милиционеры хмурились, завидев ярко-красную его фигуру, и потом долго-долго смотрели вслед.
— Простите, — услышал Никита женский голос, — можно к вам обратиться?
Повернувшись, он увидел худенькую женщину, затянутую в джинсовую одежду.
— Простите, — снова сказала женщина, поднося к лицу Никиты большой микрофон. — Городское телевидение. Мы проводим социологический опрос. Позвольте спросить, как по-вашему…
Краем глаза Никита заметил бородатого мужика, который, вздохнув, сплюнул на тротуар сигарету и нацелился на женщину видеокамерой.
— Нас, видите ли, интересует мнение представителей любой социальной группы, — продолжала женщина между тем как бородатый переводил объектив камеры с нее на Никиту и обратно. — Как вы думаете, какой мэр нужен нашему городу? Вам, конечно, известно, что наиболее вероятная, так сказать, кандидатура — предприниматель Андреев. Он…
— Так он еще и кандидат в мэры? — удивился Никита,
Живо вспомнив разговор с Тампаксом.
— Разве вы не знаете? — в свою очередь удивилась женщина. — Андреев — это гордость нашего города. Своими благотворительными деяниями он…
Дальше Никита не слушал. Отодвинув одной рукой женщину, он сказал в объектив видеокамеры несколько слов лексическая принадлежность которых не оставляла никаких сомнений в том, что пленку, запечатлевшую физиономию Никиты, показывать в эфире не будут. Женщина ахнула.
«Потеха, — думал Никита, шагая дальше. — Киллер по телевизору разговаривает о своем заказчике. Накануне убийства. Тьфу ты, что это я? Я же не собираюсь на самом деле убивать этого Полуцутикова».
Позади него резко свистнули тормоза, кто-то закричал:
— Ой, батюшки, человека сбили! — но Никита не стал оборачиваться.
После беседы с Тампаксом Андреев решил поехать домой.
«Голова пухнет, — думал он, крутя руль своего автомобиля. — Голова пухнет. Это надо же, столько проблем навалилось. Голова пухнет», — повторял он, в полной мере ощущая, что его голова от безрадостных мыслей и вправду распухает, как буханка хлеба под струей воды.
Уже стемнело. Свет от фар встречных машин превращался в тусклые мазки, сливающиеся с общей световой сумятицей вечернего города. Андреев машинально тормозил, завидев впереди похожие на воспаленные глаза красные круги светофоров, машинально трогался с места, как только загорались зеленые круги.
— Бросить бы все, — неожиданно для себя вслух проговорил он. — И уехать на время куда-нибудь. Без жены. Без никого. На морс, например. Поселиться в рыбацкой хижине, варить себе на обед рыбу. Или крабов каких-нибудь. И ни о чем не думать.
Ему захотелось узнать, сколько времени. С этой целью он отвел глаза от дороги и посмотрел на свои наручные часы, а когда снова глянул вперед, то увидел размытый силуэт, перебегавший всего в нескольких метрах от бампера своей машины.
— Черт! — крикнул Андреев, выкручивая руль и нажимая одновременно ногой на педаль тормоза.
Машина вильнула влево, вылетела на тротуар, но силуэт, словно привязанный, все еще болтался впереди, заслоняя обзор. Потом Андреев почувствовал глухой удар, и силуэт исчез. Машина остановилась.
— Ой, батюшки! — донеслось откуда-то из внешнего мира. — Человека сбили!
Некоторое время Андреев сидел, не шевелясь, тупо переваривал суть новой проблемы.
«Этого еще не хватало, — появилась наконец мало-мальски здравая мысль в его голове, — человека сбил. Теперь точно пресса раздует все. Если узнает. Да за что же мне такое, господи!»
Андреев застонал и вдруг ощутил такую злость на неведомого сбитого человека, что, ни о чем больше не думая, рванул дверцу и выскочил из машины. И едва не наступил на женщину, лежащую на тротуаре лицом вниз.
— Дура чертова! — заорал он, склоняясь над ней. — Дура! И осекся. Глазок видеокамеры смотрел ему прямо в лицо.
Бородатый оператор, как акула, кружил неподалеку, выискивая наиболее лакомые кадры.
«Вот тебе и пресса! — стукнуло Андрееву в сердце. — Какого дьявола они здесь крутятся? Опять, наверное, проводят какой-нибудь глупый социологический опрос».
Бородатый уже развернул свою видеокамеру в сторону женщины с микрофоном. Женщина, округлив глаза, взволнованно вещала в микрофон:
— Съемочная группа нашей телекомпании совершенно случайно стала свидетелем дорожно-транспортного происшествия, что само по себе интересно. Но еще более всего захватывает тот факт, что непосредственным участником происшествия оказался почетный гражданин города и потенциальный мэр, предприниматель Андреев Андрей Андреевич. Сейчас мы обратимся к нему за объяснением. Андрей Андреевич…
— Дура чертова! — по инерции проорал Андреев и за сотую долю секунды сообразил, что ему предпринять дальше. — Дура чертова! — еще громче заголосил он и пнул в бок свою машину. — Чтоб ты сдохла! Зачем ты, дрянь такая, сбила ни в чем не повинного человека! Конечно, я оплачу этому несчастному все больничные расходы и безоговорочно выдам компенсацию за физический и моральный ущерб.
Тут Андреев прервался и повернулся к женщине с микрофоном, словно только заметил ее присутствие.
— Ох, — сказал он, всплескивая руками. — Телевидение. Больше он ничего не говорил, потому что корреспондент кивнула оператору и, когда тот прицелился в нее своей видеокамерой, закричала в микрофон:
— То, что вы только что видели, вовсе не специально подстроенный рекламный трюк. Уважаемый господин Андреев действительно не имел никакого понятия о том, что поблизости находится съемочная группа. Честно говоря, я всегда знала, что у известного предпринимателя Андреева золотое сердце! Вы все видели, как он сокрушается по поводу роковой случайности.
Андреев воздел руки к небу и затопал ногами с видом человека до крайности огорченного.
— Золотое сердце! Золотое сердце! — продолжала кричать корреспондент. — Сейчас, уважаемые телезрители, вы можете наблюдать за тем, как господин Андреев склоняется над потерпевшей. Как он помогает ей подняться на ноги и сопровождает к своей машине. Несколько слов от потерпевшей…
Женщина, которую Андреев с преувеличенной осторожностью поднял с асфальта, оказалась молодой и красивой и потому очень киногеничной. Оператор навел на нее камеру в упор так что зрители могли убедиться, что никаких серьезных повреждений она не получила. Только золотистые волосы растрепались, одежда в некоторых местах запылилась, но лицо, осененное светлой благодарностью к человеку, который только что ее сбил своей машиной, было чистым.
— Это моя вина, — тихо и виновато проговорила потерпевшая. — Я не совсем внимательно смотрела по сторонам, когда переходила дорогу, а невнимательный пешеход — настоящая угроза даже для самого аккуратного водителя. Нет, уважаемые телезрители, — с неподдельной скорбью в голосе добавила она. — Не я потерпевшая, а господин Андреев. Из-за моей рассеянности могла бы произойти серьезная авария.
— Ваше имя? — спросила корреспондент.
— Анна, — застенчиво ответила потерпевшая и собралась было проследовать вслед за Андреевым, увлекающим ее в салон автомобиля.