Если я начну описывать наше путешествие, протекавшее столь скоротечно только из-за Чинука и реликвии, позволявшей засекать цель заранее, то мне придётся потратить не один десяток томов. Мы не ограничивались Федерацией — при всём размере её территории, в ней не имелось такого разнообразия ландшафтов. Мы не только облетели континент, но посетили также и два соседних, а также пару островов Архипелага. От обжигающего холода полярных регионов до иссушающего зноя пустыни, от высоких гор до глубоких пещер, от развалин старых городов, до нетронутой природы лесов — мы побывали всюду.
И с каждым пунктом списка, каждым встреченным монстром, моё нетерпения возрастало, потихоньку переходя в уныние, а затем и отчаяние.
Каждый из монстров, что мы встретили в походе, был ущербным. Его магия, сколь бы сильной и разнообразной ни была, имела один или несколько серьёзных недостатков, не позволяющих прекратить поиски. Несколько раз голову посещала мысль выбрать простой путь, но, когда я поймал себя на том, что всерьёз раздумываю над наименее неэтичным способом использовать человеческий эмбрион, то понял, что следует сделать перерыв.
Назвать наше путешествие бесполезным или безрезультатным я тоже не мог. Не со всеми монстрами мы расходились мирно, многие из них пополнили и без того обширный банк образцов ДНК, а стоимость их тел служила утешительным призом не только для Дреймуша, но и для всех нас — всё же приятней было деньги получать, а не тратить. Каждый из нас, кроме Хартана, потерял своих ездовых зверей, и то, что мы уничтожили убивших из монстров, служило слабым утешением. Мы останавливались в различных городах, пополняли припасы, покупали новых ездовых животных, иногда отдыхали, но потом неизменно продолжали двигаться дальше. Вся поездка слилась в непрерывное чередование ночных уроков и дневных путешествий, учёбы и охоты, обретений и потерь.
С каждым прошедшим днём я всё сильнее ощущал давление своего возраста, с этим мне не могла помочь даже сила Ирулин, поддерживающая моё здоровье в идеальном состоянии. И пусть во сне я снова становился молодым, а любимая жена никогда не позволяла об этой молодости забыть, но всё равно я чувствовал какую-то накапливающуюся опустошённость, которую Право богини лишь смягчало, но полностью не убирало. За время пути никто из моих спутников не терял времени даром — они усердно учились, увеличивали магическую силу и контроль, повышали скорость и точность плетения чар, развивались так быстро и так неотвратимо, что я мог лишь тихо скрипеть зубами от зависти. Нет, я радовался, безусловно радовался их успехам, но мои собственные свершения были настолько незначительными, что я сам мог назвать их только стагнацией.
Пусть ещё не настала пора экзаменов, но я не сомневался, что Хартан может не только их сдать на «отлично», но и без проблем повторить, вплоть до последнего курса. Ксандаш и Дреймуш, и без того были очень серьёзными бойцами, но теперь каждый из них стоил не одного десятка своих бывших сослуживцев. Кенира усердно выполняла упражнения улучшая свой и без того отличный контроль, доводя его до идеального, превращаясь из безумно сильного в безумно сильного и умелого мага. Мирена не только начала гармонизировать элир, но уже была способна на медицинские чары средней сложности. Благодарные взгляды, которые она на меня бросала, преодолевая очередной, казалось бы, непреодолимый барьер, были порой настолько горячими, что в моей голове волей-неволей возникали неподобающие фантазии. Ничуть не помогала жена, с удовольствием наблюдавшая за моими затруднениями и со смехом советующая не стоять, открыв рот, а действовать.
И я действительно решил действовать. Конечно же, не претворять в жизнь пошлые намёки Кениры, а повышать ставки. За неполные три месяца нашего путешествия, когда постоянно пополняющийся список монстров был вычеркнут почти до конца, когда из семидесяти восьми пунктов осталось только пятнадцать, мне настолько всё надоело, что перестало пугать даже сражение с драконом. И тогда я выбрал монстра не менее страшного, чем дракон.
— Мне очень не хочется этого делать, — вздохнул я, сообщая команде своё решение, — но выбора не остаётся.
— Что, па, опять хочешь поковыряться в земле? — ехидно спросил Хартан.
Я одарил его испепеляющим взглядом, но мелкий засранец не только не проявил уважение к почтенному родителю, но ещё и бесстыдно рассмеялся. И что хуже всего, засмеялись и все остальные, включая мою жену.