Дин была вполне готова примириться с мыслью, что спит в одной постели с мужчиной, который на ней не женат, — если бы только это была самая большая проблема. Но жить в постоянной лжи, обманывать любимого человека, пусть и для его же блага, строить свои отношения на мифической истории о том, что Виктор когда-то ушел из семьи, а потом в нее вернулся, — вот это причиняло ей настоящие страдания.
Кроме того, Дин отдавала себе отчет в том, что в один прекрасный момент вся эта иллюзия счастливой жизни может рассыпаться в прах. Благодаря сеансам гипноза, предложенным доктором Бентоном, Виктор мог вспомнить обо всем, что с ним произошло.
Вряд ли ему придется по душе, что женщина, с которой он был едва знаком, навязала ему себя, своих детей, окружила, опутала его обманом, заставила жить чужой жизнью.
А что будет с детьми? Они-то, конечно, знали, что Виктор Гудроу вовсе не их отец, — но разве это что-то меняло? Дэн и Мэгги так привязались к этому человеку, что расставание с ним могло стать для них куда более болезненным, чем факт ухода их настоящего отца, случившийся много лет назад… Тем более что Виктор столько успел для них сделать.
И еще одна мысль не давала Дин покоя. Она старалась не задумываться о том, какие отношения были у Виктора с женщинами в той, прошлой жизни, о которой он забыл. У красивого, элегантного, обаятельного и, наконец, богатого мужчины наверняка должно было быть много поклонниц. Может, у него была невеста… или жена. Когда эти мысли всплывали в голове Дин, ее душу буквально обжигало холодом.
Если к нему вернется память, он конечно же вспомнит о той, которая все это время, возможно, оплакивала его гибель…
Что я натворила? — думала в такие минуты Дин. Можно смириться с тем, что я разбила сердце себе, но та, предполагаемая другая… Я заставила эту несчастную думать, что ее любимый умер, и — мало мне было этого — спровоцировала его на измену, когда он даже не подозревал, что кому-то изменяет…
Тучи над головой Дин сгущались, ясное весеннее небо наливалось свинцом, а сквозь угрюмые седые облака прорывались стальные вспышки молний. И в такие моменты Дин чувствовала себя еще более одинокой, чем та женщина, какой она была всего пару месяцев назад.
Иногда Виктор замечал, что на лице его жены появляется странное выражение. Его сложно было назвать озабоченным, скорее испуганным и встревоженным. Он думал о том, чего могла бояться Дин, и в конечном итоге пришел к выводу: она боится того, что он снова исчезнет, бросит ее, детей и в ее жизнь снова вернутся одиночество и пустота.
Виктор не знал, как убедить ее в обратном. Но был уверен, что должен проявить терпение. Может, на это уйдет много времени, но ему нужно постараться — ведь, в конце концов, по его вине в душе Дин поселились все эти страхи.
Кроме того, Виктор был убежден, что жене нужно отдохнуть. С его возвращением клиентов у Дин стало намного больше, и частенько она брала заказы даже по выходным, чем он был крайне недоволен. Да, их материальное положение стало несравнимо лучше, но Виктора не устраивало, что ради этого его жена вынуждена была работать без отдыха.
К тому же он тоже мог поучаствовать в том, чтобы приносить в дом определенный доход. На этот счет у Виктора появилась идея, которой он поделился пока лишь с одним человеком — бабулей Джесс, которая так часто ему помогала. Мисс Джесс не только поддержала идею Виктора, но и пообещала ему всестороннюю поддержку. Он решил обсудить свою идею с женой.
Настроение миссис Отвертке — Виктор долго смеялся, узнав о прозвище, которое его жене дали местные домохозяйки, — обыкновенно поднимала еда. Он решил приготовить что-нибудь особенное и запек в духовке мясной рулет с сыром, черносливом и грибами. В каком бы настроении Дин не вернулась с работы, она обязательно порадуется вкусному ужину. А потом можно будет воспользоваться благодушным настроением жены и рассказать ей о том, чем на самом деле ему хотелось бы заняться. В конце концов, глупо тратить время на сеансы с доком Бентоном, пока что добившимся от него лишь нескольких обрывочных воспоминаний.
— Это было бесподобно, — сказала Дин после ужина. В последнее время она не ограничивалась только словами: в ход шли нежные поцелуи, объятия, и Виктор даже шутил, что готов не вылезать из кухни, если Дин будет «расплачиваться» с ним за ужин таким образом. — По-моему, ты уже превзошел бабулю Джесс. Пора открывать поварские курсы — не находишь?
Виктор решил не откладывать разговор в долгий ящик.