— Рэм, прекрати! Ты перегоришь, без обруча глава, без истинного кристалла, твоей выносливости не хватит управиться с таким потоком силы! А ты должен жить. Разве ты не понимаешь? Возможно ты единственный оставшийся в живых из правящей друзы, тебе нельзя рисковать собой. — Эр Артар, встревоженно заглядывал в лицо наследнику клана рубинов.
— Вот и посмотрим.
— Как скажете, эр Рэмар, — скрипнул зубами эр, не одобряя но подчиняясь.
— Сколько нас?
— Двое высокородных и семеро из благородных династий.
— Крылья!
Главы сомкнули ряды выстраиваясь в подобие крыльев за спиной наследника. Эр Рэмар, за ним двое высокородных в обручах, чьи руки легли на ему плечи. За ними семь глав благородных друз клана корундов, а позади них, все, кто имел достаточно хранов чтобы делиться силой.
— Как только храны впереди стоящего начинают пустеть вливайте силу. В внутренний резерв не лезть!
Пустым уходить сразу. Вы свободны. Ваш долг перед правящей друзой выполнен, — сказал эр Рэмар обводя последним взглядом оставшихся верными.
— Мы с вами до конца, — ответил глава кровавой друзы. Второй высокородный лишь склонил голову, в знак согласия. Остальные эры молчали застыв каменными изваяниями. Пирамида щерилась темными провалами арок.
— Ненавижу, — выдохнул эр Рэмар простирая руки и вливая всю силу в этот удар. Почти мгновенно опустошая все свои храны и частично внутренний резерв. Никто, кроме наследника не смог бы навредить этим древним стенам. Но Рэмар мог. По праву крови. Родственная сила наполняющая защитные плетения стен не могла противиться его силе.
Он не стал даже пытаться разрушить мощное основание, первый, самый широкий уровень не способен разрушить никто. Зато третий ярус… третий ярус почти смело взрывом сырой силы и он обнажил свои внутренности до самой сердцевины. Под давлением верхних уровней, оставшиеся опорные стены скрипели и вздрагивали силясь удержать вес верхних ярусов.
Эр Рэмар пошатнулся и высокородные сразу же начали наполнять его своей силой.
— Ты станешь памятью о предательстве. Могильным камнем отца и брата, — шептал юный рубин вновь и вновь обрушивая удары на третий ярус резиденции. И камень не выдержал его ненависти. Верхние ярусы рухнули погребая под собой нижние. Но рубину этого было мало. Подземные этажи резиденции могли уберечь многих заслуживающих смерти.
— Еще!
Камень плавился. Набухал лавовыми натеками, стекал покрывая толстой коркой руины, спаивая в монолит без входа и выхода, а эр все не останавливался.
Захрипели выгибаясь в предсмертных судорогах главы высокородных друз, шатались от истощения, главы благородных.
— Отец! — Эр Артар бросился к главе кровавой друзы.
— Сбереги друзу Арт, — сипло прохрипел глава, из последних сил пытаясь снять с себя управляющий обруч.
Серебристый металл ставший мягким как воск деформировался под настойчивыми пальцами. Все краски казалось покинули это почти мертвое тело. Обруч наконец поддался. Отец протянул покареженный металлический ободок замершему сыну, — одень и сбереги их!
Эр Артар взял обруч, заторможено провел кончиками пальцев по оставшемся на уже застывающем металле отпечаткам рук отца. Последний раз взглянул на его бездыханное тело и бросился к наследнику.
— Рэм, Рэм, хватит остановись, надо уходить! Лойс старый хитрый лис, его могло вообще не быть в резиденции или он мог уйти потоками до нашего прихода и сейчас собирает своих сторонников.
— Еще немного Арт, — Я сказал хватит! Твой героизм будет стоить жизней всех кто пошел за тобой. Все кто поверил в тебя умрут! Ты этого хочешь?
— Я хочу отомстить за смерть отца! И брата…
— Ты уже отомстил. Но сейчас надо уходить Рэм. Наши друзы и резиденции остались беззащитными.
— Что мы будем делать без обруча Артар? Без силы хранилища?
— Я не знаю Рэм. Но Лойс предатель и подлец, он может быть где угодно и в эту секунду быть может вырезает наших беззащитных фреев и эри оставшихся в резиденциях!
Ритания. Эр Сайшатор глава черной друзы андрадитов.
— Лучезарная сестра…
— Да-да, я внимательно слушаю вас, брат мой, — я попытался передать взглядом свою молчаливую мольбу о помощи.
Я не знал что с ними делать. Я и себя-то не знал куда деть теперь, когда Радна ушла. Совсем не такого возвращения я ожидал. В моих мечтах все происходило совершенно иначе. Радна ждала меня, успела соскучиться, встречала, если не с любовью, то хотя бы с беспокойством обо мне. Я дарил ей цветок и она, тронутая тем, сколько усилий мне пришлось приложить добиваясь ее внимания, благосклонно принимала мое доказательство чувств к ней.