- Ты прав, Эверт. - Холлисток еще сильнее прижал к себе Анну. - Вот моя жизнь! И они моя жизнь, - он обернулся на Масси и Блашница, - и даже ты, хотя к жизни тебя отнести можно только с большой натяжкой!
- Это правда! - Эверт засмеялся. - Но Ильмон тоже был частью твоей жизни, и Анну ты встретил тоже отчасти благодаря ему. При другом развитии событий вообще неизвестно, что могло бы быть. Но есть то, что есть, и я рад, что ты счастлив, а всяких Ильмонов для нас еще найдется предостаточно. Чего-чего, а этого добра всегда с избытком!
- Так! - Холлисток предупредительно поднял вверх палец. - Сейчас я хочу отдыхать, и ближайший месяц даже слышать не желаю про это!
- Пожалуйста, - отдыхай. Только завтра тебе придется еще раз съездить в аэропорт, чтобы отдать назад камни, и на этом тогда всё!
- Аэропорт! Пусть они все съезжаются, и мы отметим это событие в ресторане!
- Это как вам угодно! Я в таких вещах ничего не понимаю, так что разбирайтесь сами. - Эверт еще раз оглядел всех присутствующих. - Ну, друзья, мне пора! Благодарю вас всех за участие в этом деле, за вклад, который каждый из вас внес в его счастливое окончание…и не говорю "Прощайте". Разве что только вам, Иоганн Блашниц - вы свою миссию выполнили с честью, так что живите как жили и наслаждайтесь общением с женой! Удачи вам всем, в вашем мире она необходима!
Эверт поднял руки за спину и надел на голову капюшон :
- До встречи! - не дожидаясь ответных слов, он в свою очередь, поднялся над колодцем и исчез.
Вода, казалось, ринулась было за ним, но достигнув своего обычного уровня мгновенно успокоилась, и теперь мерно покачивалась глубоко под землей. Масси закрыл крышку и все медленно пошли назад. Выйдя из дверей подвала, Холлисток запер их на ключ и повесил его на прежнее место в комнатке консьержей.
- Ну вот и подошла к концу ваша служба, Иоганн, - сказал он, поворачиваясь к Блашницу. - Свои обязательства вы выполнили сполна, и теперь можете быть свободны. Ваш вклад в успешное окончание дела оказался даже больше, чем я предполагал, а потому вот, пожалуйста, возьмите.
Он вынул из кармана пачку денег и протянул их Блашницу :
- Вы честно заработали их… а вот это вашей жене, - Генрих положил ему в ладонь ярко-красный камешек.
- Спасибо, герр Холлисток! - Блашниц был очень растроган. - Быть рядом с вами была большая честь для меня. Если что-нибудь будет нужно, всегда можете на меня рассчитывать!
Проводив Блошница и закрыв за ним дверь они втроем пошли по лестнице наверх.
- Масси! - Холлисток вдруг остановился. - А как же ты подставился этому Ильмону? Он же превратился в тебя так, что даже я не сразу понял!
- Все очень просто, босс. Я шел по улице, нес сумки, но как только зашел в подъезд, получил удар ножом в спину. Если бы на входе была консьержка, она бы наверное подняла крик, но ее не было. А потом он втолкнул меня в подвал и несколько раз ударил в грудь лопатой…даже сердце разрубил. Больше ничего сказать не могу.
Генрих и Анна с улыбкой переглянулись.
- Если бы была консьержка, - сказал Холлисток, - то не пришел бы Блашниц, а если бы он не пришел, то никто не остановил бы Олбисона, который был уже в дверях. Ну пойдемте в квартиру, что на лестнице стоять!
- А знаешь, ты ударил меня по лицу! - войдя домой, Анна неожиданно рассмеялась.
- Это он! - Масси изобразил обиду. - Он, проклятый!
- А я шла к тебе, - Анна, повернулась к Холлистоку, - вдруг по лестнице бежит Масси, и вместо того, чтобы проскочить рядом, бьёт меня сверху ногой в лицо. И тут во мне такая злость поднялась, что я, сама не знаю как, изловчилась и прыгнула через весь лестничный пролет ему на спину и еще вонзила в спину когти…как так они у меня выросли?! - Анна с удивлением посмотрела на свою руку.
Сев все вместе на диван, они еще долго обменивались впечатлениями, а потом Холлисток вдруг ударил себя руками по коленям и встал перед ними :
- Так! - решительно сказал он. - Ужинать у нас все равно нечем, так что приглашаю вас в ресторан. Самый лучший!
- И меня?! - Масси с изумлением поднял глаза.
- И тебя! А завтра съездим все вместе в Кельн, встретим там гостей и продолжим веселье! Надоело всё - в работе с этой минуты объявляется перерыв, и больше о ней ни слова!
- А потом на Крит? - Анна вскочила и от радости заключила Генриха в объятия.
- Почему на Крит?! - засмеялся он. - Я говорил про Кипр!
Конец.