* * *
На Рюгене Иван появился во время празднования руянами дня весеннего равноденствия. В длинном сером шерстяном плаще с капюшоном он не выделялся бы и не отличался от таких же, как и он, волхвов, однако Иван появился в храме Аркона прямо возле каменной статуи четырёхглавого бога во время жертвоприношения. На жертвеннике собирались резать барана.
Появившийся из воздуха Иван вызвал в толпе удивлённый ропот и перешёптывания, но поднятая им вверх правая рука, заставила всех замолчать.
- Меня зовут Яролик. Я волхв князя Накона. Я не буду вас долго задерживать. Я пришёл отдать жертву Световиту и сейчас уйду.
Иван резанул себя по левой ладони ножом и обмазал своей кровью меч бога.
- Я пришёл сказать вам, что сейчас я защищаю земли князя Накона.
Иван выделил второе "я".
- Кто на эти земли с мечом придёт... тот... умрёт, - продолжил Иван, пытаясь избежать штампа, но случайно попал в рифму.
- Желаю вам всем здравствовать, - сказал Иван, махнув левой рукой, и забрызгав близко стоявших руян своей кровью.
- О! - Воскликнул он. - На вас моя кровь. Теперь вы мне должны! Жду у себя в Ростоке князя Вислова на празднике Великого Солнцестояния. Князь Након зовёт вас. Пора вам пообщаться за столом, а не на поле брани! Мир вам!
Иван громко рассмеялся и исчез.
* * *
Князь Након, услышав сказочные истории, переложенные в песни, из уст пришедших по реке Лабе гусляров, удивился.
Не прошло и года, как они расстались с Иваном, а слухи о нём уже гуляют сами по себе. Но князь скоро о том забыл, погружённый в возведение городских стен по рисункам, оставленным Иваном.
Лес они заготавливали всё лето и осень и сплавляли его по реке до ледостава. Зимой продолжали валить, а сейчас снова сплавляли и ставили стены.
Сначала они вкопали со стороны реки заострённые сверху брёвна, уложив их почти горизонтально, насыпав на них вал земли. Далее, за образовавшимся рвом, поставили квадратные башенки и соединили их стеной - однорядным частоколом.
* * *
Иван сам напомнил о себе Тихомиру, появившись у ворот города на огромном, сером в яблоках коне. Следом за Ивановым конём шёл, привязанный к его седлу, черный, такой же огромный, осёдланный жеребец.
Князь встретил Ивана радостно. Обнявши его он, прикрывшись от солнца ладонью, посмотрел на чёрного жеребца, а потом, вопросительно, поднял бровь на Ивана.
- Твой-твой! - Засмеявшись, сказал тот. - Только со стременами я... По себе подправь.
Князь, приложил локоть к стремени, замерил расстояние до седла, подтянул ремешки.
- Да как же на него влезать?! - Крутился он вокруг коня.
- Некоторые со спин рабов влезают, а некоторые... с длани друга, - сказал Иван, стоя перед ним и подставляя правую ладонь под ступню князя.
- Ладно! - Сказал князь, наступая на неё левой ногой, как на ступень, и запрыгивая в седло.
Иван не дрогнул.
- Ох и здоров ты, брат! - Восхитился Тихомир, но сразу переключился на коня. - Ох и здоровый конь! С него видно всё, как... с башни. Спаси Бог тебя, Иван! За дары твои... И дела твои. Наслышан уже. Наслышан.
* * *
Они сидели всё в той же светёлке что и год назад и разговаривали. Иван рассказал, что построил город, наладил его охрану, как выдержали два нападения руян, как ходил в Аркону, и что ждёт на летнее солнцестояние в Ростоке князя Вислова.
- Тебя звать пришёл. На том празднике многое должно решится, - закончил свой рассказ Иван. - Придёшь?
- Приду.
Не расспрашивая Ивана о нюансах его побед, Тихомир задумчиво проговорил:
- Города - это хорошо... Людей мало, - сказал князь.
- Так делайте! - Сказал Иван.
- Как это? - Удивился князь.
- А ты не знаешь? - Удивился Иван.
Тихомир посмотрел на Ивана и нахмурился, размышляя.
- Поясни.
- У меня уже только моих народилось три девки и пять пацанов.
- Как это? За год?
- Понятным образом, как нарождаются, - засмеялся Иван. - Через баб...
- У тебя, что, восемь жён?
- Ну... Жён не жён, а живём вместе, - усмехнулся Иван.
- Разом?!
- Не разом, а вместе. Они все у меня в хоромах живут. Со своими детишками. И с моими уже. - Иван в голос рассмеялся. - Демографию улучшаем!
- Чегось?
- Демос - это народ, по-гречески. Народ растим.
- Ну ты брат... Удивил.
- А ты? Отстаёшь?
- Ну... Мы тоже... ждём.
- Закон надо начертать на рунном камне, чтобы ни одна баба не ходила порожняя. И всех одиноких взять на обеспечение.
- Так, мы и так, не обижаем. Община же... Не голодают, вроде.
- Всех мальцов пяти зим отроду на воспитание к бывшим воям немощным отдать.