— Кто к тебе пристал? — Хасан злился, когда она не отвечала. — Отвечай, я тебя спрашиваю.
— Уффф…. Ну и жара… Может, за мороженым сходим? — Хусейн явно пытался купировать ситуацию.
Было заметно, что народ вокруг ждет спектакля. Она так и молчала, глядя на происходящее через темные очки. Наглые и самоуверенные хозяева ключей не спешили к ним, увидев возле нее двоих братьев, выжидали чуть на расстоянии. Бабушка вся превратилась в слух, и, когда братья ушли, прихватив связку ключей, дала волю любопытству: — Они что же, братья?
Она кивнула, заметив, что вокруг стало тише: всем было интересно, и даже волейболистки подвинулись ближе.
— Спортсмены, наверное? — Бабуля была определенно провидицей, узреть в накачанных двойняшках братьев-спортсменов не каждому под силу. — И какой же твой?
Она мысленно зааплодировала стоя: бабуля была решительна, до этого она только слышала сплетни об их странной троице, но вот так в лоб спросить никто и не решился. Пляж замер, она даже слышала плеск воды.
— Оба… — она уткнулась в книгу, пытаясь не расхохотаться в голос. Она любила эпатировать окружающих, пусть теперь чешут языками.
Ей приписывали почти всех ее заказчиков, а также артистов и режиссеров, владельцев и арт-директоров ночных клубов и даже ее собственного брата. И даже услышав однажды от кого-то, что она лесбиянка, лишь расхохоталась и бросила: «Почему бы и нет?» Судя по слухам, у нее была бурная личная жизнь. Она никогда не опровергала этих сплетен — зачем? «На чужой роток не накинешь платок» — так обычно говорила ее бабушка. Разумеется, к ней пытались приставать, но она умела отбить охоту к приставаниям легко и безболезненно.
Здесь все говорили обо всех, причем абсолютно беззлобно и без какого-то особого интереса. Просто так люди заполняли свое время между цезарем[11] и мохито. Теперь, когда она везде появлялась с двумя братьями, так же беззлобно людская молва приписала ей обоих.
Глава 12
Полоска света из-под двери гостиной и шепот.
«…Пять утра… С кем он разговаривает…?» Она открыла двери и бросилась к нему. Наверное, ему плохо: он стоял на четвереньках, глаза закрыты, что-то шепчет.
— Что с тобой? Давай я вызову скорую!
В следующий момент он выпрямился, встал во весь рост. Глаза так же закрыты и руки обращены ладонями вверх. Он молился.
Она никогда не ходила в церковь, но по привычке осеняла себя крестом и когда-то в детстве видела, как молилась ее бабушка. И вот теперь, в ее калейдоскопе жизни, сплошь состоящем из ресторанов, модных показов и презентаций, туфель и путешествий, — он молится в соседней комнате.
Нет, она, конечно, знала, что он мусульманин, он сразу ей сказал. Каждую пятницу он ездил в мечеть. И даже каждый раз, рисуя ей их будущее, считал само собой разумеющееся, что она примет ислам, но вот так вот открыто его религиозность она увидела впервые. И это ее шокировало. Она ни о чем не спросила его потом, а он ничего не объяснял. Просто сказал, что она может сидеть рядом и смотреть. Предложением она не воспользовалась. Но как-то вдруг осознала, что все его разговоры — не пустые слова и он действительно ждет, что она примет ислам. Но чем больше он рассказывал про свою религию, тем больше она понимала, что это невозможно…
— Я не поняла, ты забыл про мой день рождения??? — она негодовала.
— Нет, не забыл. А что?
С утра он уехал на тренировку, пока она спала, потом весь день она ездила по встречам. Он звонил ей, но с днем рождения не поздравлял. «Наверное, сюрприз на вечер готовит», — думала она. Вернувшись домой, она застала его сидящим у телевизора, но цветов в квартире не обнаружила.
Она протянула к нему сложенные ладоши и вопросительно подняла брови. Хасан, в свою очередь, не менее удивленно посмотрел на нее и спросил: «В смысле?»
— Ты даже мне цветов не принес!!! — Ей не нужно было от него ничего, но это же ее день рождения.
Пару месяцев назад она удивилась, что в новогоднюю ночь он просто лег спать, пробурчав, что это для него не праздник. Но отсутствие хоть маленького букетика для нее — это ее сильно возмутило.
— У нас не принято поздравлять. — Он действительно не притворялся, для него было странно, что она возмущается.
— Как это не принято? У тебя в семье не принято?
«Ну, не может же такого быть, дикость какая!»
— Не только в моей семье, мусульмане не справляют праздники. Только окончание Рамадана[12] и Курбан-байрам[13]. А день рождения — нет, никто не справляет, и не поздравляют. Извини, я не думал, что для тебя это важно, — он был обескуражен и смотрел на нее таким виноватым взглядом, что она остановила слова, которые у нее пытались вырваться. — Пойдем в ресторан? И цветы тебе купим.