Николь была в невероятном возбуждении от предстоящей поездки, и все время хихикала и шушукалась о чем-то с Наоми. К тому времени, как появился Джош, девочка держала в руках закрытую корзиночку, с которой не хотела расстаться ни на минуту. Доби уже сидел в седле, и потому они распрощались с Наоми, пожелав ей счастливого Рождества.
Было прохладно, и Элизабет завернула ножки Николь пледом. Устроив дочку, она стала расспрашивать Джоша об Эмили и Рут. У них пока все было хорошо, но ее расстроило сообщение о том, что боевые действия постепенно приближаются к их дому.
– Пришлось спрятать запасы, мисс Элизабет. Трудно сказать, когда они заявятся и начнут грабить. Человек пастора проходил мимо и оставался ужинать. Рассказывал, они тащат все, что можно, – лошадей, мулов, свиней...
– Может, мисс Эмили стоит переехать к нам в Ричмонд? Конечно, будет тесновато, но как-нибудь устроимся. Вам всем будет тут безопаснее.
– Попытайтесь уговорить ее, но сомневаюсь, что она согласится.
К тому времени, как они добрались, Николь уже крепко спала. Было почти темно, из кухни выбежала Рут, смеясь и плача от радости. Пока вносили вещи, ночной воздух наполнился ароматом жареного мяса, вырывавшимся из открытой двери кухни.
Узнав, что мисс Эмили в передней гостиной, Николь побежала к ней. Элизабет стала распаковывать свои небольшие подарки к праздничному столу.
– Целая сахарная голова! – улыбаясь, проговорила Рут и забрала обернутый салфеткой конус. Служанка так округляла глаза и причмокивала, что Элизабет рассмеялась.
– А вот еще рис, белый картофель и бекон. – Элизабет показала глазами на корзину, которую только что внес Джош. – Понимаешь, Рут, мне не хотелось тебя обижать, но тут еще два пирога, которые испекла нам в подарок девушка, ухаживающая за Николь.
Рут посмотрела на пироги и, что-то бормоча себе под нос, унесла в кладовую. На дне корзины оставалась еще кукла для Николь, но Элизабет собиралась вынуть ее потом, когда девочка уснет. Повесив накидку и капор на крюк около двери, молодая женщина пригладила волосы и пошла здороваться с Эмили.
После ужина, когда подарки были разложены под елкой, Элизабет устроилась на ковре возле кресла Эмили. Немного раньше, чтобы порадовать Николь, они зажгли десять свечей, которые ухитрилась изготовить Рут. В их свете засверкали на елке оловянная звезда и шелковые банты, срезанные со старого платья Эмили.
– Николь должны понравиться новые ботинки.
– Надеюсь, Эмили. Они стоили так дорого, а девочка так быстро растет. Интересно, что будет с нами в это время через год? Не знаю, сколько еще мы с Наоми продержимся благодаря дополнительным заработкам шитьем. Да еще этот слух, о котором я тебе рассказывала, что канцелярию переведут из Ричмонда. – Положив голову на колени старой женщины, Элизабет вздохнула.
– Думаешь о Колтере, правда?
– Ночи такие длинные... Да, должна признаться, когда я не занята работой, то думаю о нем слишком много. Сегодня вечер кажется таким мирным, но для очень многих это совсем не так.
– Когда ты была маленькой девочкой, в рождественскую ночь отец выносил тебя перед сном на улицу и показывал самую яркую звезду.
Эмили всколыхнула давно забытые детские воспоминания, и у Элизабет потеплело на душе. Она нежно пожала старческую руку.
– Спасибо тебе за этот подарок. Меня совсем не удивляет, что он рассказывал тебе об этом.
– В твоем голосе звучит вопрос, – мягко заметила Эмили и потрепала молодую женщину по волосам. – Мне нелегко было смириться с тем, что я его потеряла. Каждая женщина оплакивает любовь по-своему. Но ты сильная, Элизабет. Ты сможешь перенести разлуку, и, когда война закончится, я надеюсь, вы найдете способ быть вместе. Он так любит тебя!
Когда Эмили ушла отдыхать, Элизабет тоже задремала, и в голове у нее как музыка звучали слова: когда война закончится...
И почти тут же наступил рассвет и раздался жаркий шепот Николь. Дочка торопила ее проснуться, а Рут стояла с подносом пирожков и чашками горячего сидра около рождественской елки. Вскоре к ним присоединилась и Эмили.
Они сложили руки для молитвы, и Николь присмирела под суровым взглядом Доби. Вторя сильному голосу Рут, они пели гимны, пока слова мира не проникли в душу каждого из них.
Первая с радостными криками развернула свои подарки Николь. На свет появились новые ботиночки и фарфоровая кукла в розовом парчовом платье. Эмили, усаженная около камина, прослезилась от радости и печали одновременно, получив музыкальную шкатулку, наигрывающую мелодию вальса, которую она часто напевала. Николь пустилась в пляс, и, ко всеобщему изумлению, Доби в веселом расположении духа присоединился к ней. Элизабет вручила Джошу новую шерстяную куртку, а Рут получила давно желанную Библию в кожаном переплете. Когда Николь преподнесла Доби новые шерстяные носки, он заметил, что уже получил в подарок рубашку, но девочка объяснила, что помогала матери считать петли при вязании.