Тейлор нежно прикоснулась ладонью к его руке, давая понять, что читает его мысли, что любит и всегда любила его, несмотря на то, был он янки или нет. Чувство вины уменьшалось. Гроза, как будто связанная каким-то образом с его настроением, ослабела вместе с виной. Остался только отдаленный, уходящий за горы, громовой рокот.
Посмотрев на дочь, Брент обнаружил, что она спит, напряжение медленно сходило с ее тела, мускулы лица расслабились. Он поцеловал ее залитое слезами лицо и осторожно уложил в кровать. Тейлор накрыла ее одеялом, любовным прикосновением смахнула влажные слезы со щек Бренетты.
* * *
Тобиас сидел на крыльце дома, откинувшись на спинку стула и положив на перила ноги. Это было настоящим представлением, а сейчас он ждал обещанного дождя. Небеса знают, что мы сможем использовать его, подумал он, вновь затягиваясь сигаретой. Он закрыл карие глаза и прислушался. По-прежнему в воздухе носились раскаты грома. Звук напоминал стадо бегущих буйволов. Он улыбнулся. Он любил грозу с громом и молнией, если только она не вызывала пожаров или панического бегства табунов.
Улыбка исчезла, когда он вспомнил детский крик. Бедный ребенок. Ее явно испугал шум. В другое время она такая радостная и игривая. Откровенное озорство, вот какая она! «Маленькая проказница», — подумал он, и улыбка вернулась.
Тобиас Леви жил в «Хартс Лэндинг» уже больше трех лет. Он появился во время весенней метели, которая за одну ночь завалила их снегом на целый фут. Бренту понадобилась пара дополнительных рук, и Тобиас предоставил свои. После этого он никогда не испытывал желания отсюда уйти. Хотя ему было всего двадцать три года, он оказался незаменимым и сменил Гарви на должности управляющего ранчо. Он хорошо справлялся с работой и любил ее.
Тобиас жил один, хотя и не по собственному желанию. Это был высокий, стройный мужчина с крепкими от работы руками и спиной, с резкими чертами лица, на котором выделялся длинный тонкий нос; оливковая кожа потемнела от солнца и погоды, а летом его соломенно-русые волосы становились почти белокурыми. Карие глаза могли искриться смехом или пылать гневом. В данный момент они улыбались.
— Рори!
За сердитым криком последовал звон разбитого стекла. Гарви О'Хара, пошатываясь, появился в дверях дома.
— Где, черт побери, этот парень? — он врезался в одну из опор на крыльце и сердито выругался.
Тобиас наклонил стул вперед, отбрасывая окурок сигареты. Капли начинавшегося дождя превратились в сплошную пелену, заглушая ругательства Гарви, но Рори уже появился в дверях дома и пристально вглядывался через дождь в своего отца.
— Нужна помощь, Медведь? — тихо спросил Тобиас.
Рори задумчиво покачал головой, его плоское красивое лицо оставалось безучастным, словно он был невосприимчив к стихии. Рори шагнул в завесу дождя и неторопливо направился к дому отца.
Тобиас покачал головой. Этому парнишке досталось слишком много. Старик Гарви не заслуживает такого сына.
— Ты где был, парень? — закричал на него Гарви. — У тебя совершенно стыда не осталось, раз ты бросаешь своего собственного отца, когда рядом никого нет. И разве ты не знаешь, что от дождя в моих старых больных костях разыгрывается ревматизм?
— Я знаю, па. Извини, — ответил Рори. Он взял левую руку отца и обвил ею свою шею, потом обнял правой рукой спину Гарви и, поддерживая стареющего отца, отвел его назад в дом. Осколки разбитой бутылки от виски усеивали пол. Осторожно переступая через них, Рори прошел к кровати. Он помог отцу лечь и начал молча раздевать его.
— Я тебя не понимаю, парень. Разве я не делал все для тебя, и чтобы сейчас ты оставлял меня здесь совсем одного? Разве я не дал тебе самый лучший дом, где бы ты жил?
Слова Гарви перешли в невнятное бормотание, и он тяжело опустился на кровать. Рори натянул одеяло поверх одетого в теплое белье тела отца, заполненного виски, и вышел из дома, молча и одиноко, как и зашел сюда.
ГЛАВА 2
Июль 1873 — «Хартс Лэндинг».
— Рори, пожалуйста, позволь мне поехать. Я не буду причинять никакого беспокойства, обещаю.
Рори взглянул на умоляющее лицо Бренетты, потом повернулся к лошади проверить подпругу. Она затаила дыхание, зная, что лучше не просить снова, пока он решает.
Наконец он ответил.
— Если твой отец не возражает, и ты согласна делать все, что я тебе скажу, тогда можно.
— Ах, Рори, спасибо! — Она обвила руками его шею и запечатлела влажный поцелуй на щеке прежде, чем броситься на поиски отца.
Рори покачал головой. Он был уверен, что пожалеет, разрешив ей пойти с ним, но просто не мог сказать «нет». Не дожидаясь одобрения Брента, в котором он не сомневался, Рори пошел в конюшню Чиппера и вывел небольшого гнедого мерина. До того, как вернулась Бренетта, ведя за собой отца, он вычистил лошадь и оседлал ее.
Увидев оседланную лошадь, Брент посмотрел на кривую улыбку Рори и, посмеиваясь, сказал:
— Нас легко уговорить, не так ли?
— Да, сэр. Легко.
— Ты уверен, что хочешь взять ее с собой?
Рори пожал плечами.
— Она знает мои условия.
— О, да, да, папа, я знаю. Я буду делать все, что скажет мне Рори.
Ее глаза, копия глаз отца, сверкали в ожидании.
— Ну что же, иди тогда собирай вещи. Рори готов к отъезду, — сказал ей Брент.
Бренетта исчезла, как молния, ее косички неистово трепыхались по спине. Мужчины наблюдали, как она, перескакивая через ступеньки, исчезла в доме.
— Куда ты направляешься? — спросил Брент, поворачиваясь к Рори.
— На восток. В это время года там самая сочная трава, и я отлично знаю этот район. Не волнуйтесь, сэр. Я обязательно буду присматривать за Неттой.
— Знаю, Рори. Именно поэтому я и разрешил ей поехать. — Брент внимательно посмотрел на небо. — С погодой у вас не будет проблем. Сколько ты собираешься отсутствовать?
— С Неттой — дня четыре-пять. Если к тому времени я их не найду, мне придется привезти ее назад.
Брент кивнул, надеясь, что Тейлор не слишком рассердится на него за то, что он позволил дочери ехать.
— Ну что ж, мне надо присмотреть за починкой забора. Удачи, и до встречи через несколько дней.
Ожидая Бренетту, Рори крепкой рукой поглаживал бока лошади. Это было упитанное животное, созданное для тяжелой работы на ранчо, обладавшее как скоростью, так и выносливостью. Рори, если ему повезет, понадобится и то, и другое в течение следующей пары дней. Лошадь Бренетты, Чиппер, принадлежал к тому же типу; фактически, лошади были наполовину братьями, являясь отпрысками одного и того же производителя.
— Я готова, — подбежала к нему Бренетта, часто и тяжело дыша. В руках она держала скрученную постель и флягу. Хорошенькое личико порозовело от возбуждения.
— Тогда давай отправляться, малышка, пока день в самом разгаре.
Рори легко подбросил ее в седло, надежно закрепив позади нее сверток.
Амен-Ра, арабский племенной жеребец лучших кровей. Потомок Шейха Хазада и Таши. Оба родителя были с известнейшего конного завода «Спринг Хейвен», завода, который опустошили на нужды армии. Когда война закончилась, остались лишь Таша и ее трехгодовалый, цвета меди, жеребенок, которые и пришли на запад с Латтимерами. Вскоре после того, как они устроились в долине, Амен-Ра, стремившийся к свободе, вырвался на волю. Он собрал вокруг себя группу кобыл и с тех пор исправно заполнял горы Идаго своими сыновьями и дочерьми.
На прошлой неделе пять лучших породистых кобыл «Хартс Лэндинга», недавно разлученных со своими детенышами, ушли с пастбища через незаметную дыру в заборе. Не найдя их поблизости, Брент предположил, что Амен-Ра приобрел пять новых жен для своего гарема. Рори должен был найти и привести их назад.
Бренетта спокойно следовала позади Рори. Она наклонилась вперед в седле, когда они стали взбираться вверх. Они ехали уже несколько часов. Довольно часто Рори останавливался и внимательно осматривался вокруг, его острые глаза читали приметы, которые Бренетта никогда бы и не заметила.