Но что же тогда получается?
А получается такое вот бесцельное существование, которое совершенно не в тягость, но которое не имеет никакого смысла. А если оно не имеет смысла, то зачем оно? И… И вот я уже сильнее стал понимать причину моего заточения в Приюте последней надежды. Может в этом мой грех?
Ну, либо в жутком свинстве. В комнате бардак! Интересно, все британские доктора наук разбрасывают свои панталоны по комнате. Тяжелый вздох.
Как вы могли понять, некоторое время этой малоприятной ночи мне пришлось потратить на уборку. Хорошо хоть, что вместе с разным барахлом и доской в комнате появился вместительный платяной шкаф, который и стал вместилищем всего этого докторского шмота.
Тем временем уборка и твидовый костюм сделали свое грязное дело, и я очень скоро взмок, как охотничья гончая в момент загона. Я снял свой жакет и аккуратно повесил его на стул. Постоял еще минуты две и понял, что задница в штанах уже давно сопрела. Поэтому я, без каких-либо колебаний, скинул и их. В конце концов, не отказывать же себе в удобстве! С этими мыслями я упал на свою огромную мягкую кровать и, кажется, уснул.
Кто-то сейчас возмутится, мол, и это все? А как же твои слова о том, что ночь прошла отвратительно!? Ну да, если так подумать ночь прошла вполне обычно, но плюсом ко всему были мои непередаваемые эмоции. Эмоционально я очень страдал. Честно.
Однако наступило утро. Из громкоговорителя донесся вчерашний приятный женский голос, который, несмотря на всю свою приятность, абсолютно неприятно разбудил меня.
– Доброе утро, уважаемые постояльцы! За окном все так же метет метель, а внизу в столовой вас ждем вкусный горячий завтрак! Спускайтесь вниз и начните этот день с пользой для себя!
Я лежал поперек кровати, и моя голова свисала вниз. В горле все пересохло, будто сама сахара за ночь эмигрировала туда. Шея затекла и стала батоном. В общем, в то утро, как, впрочем, и в любое другое, я представлял собой то еще жалкое зрелище. Кое-как встал с кровати и с полузакрытыми глазами подошел к окну, чтобы раздвинуть тяжелые шторы. Никогда не был в горах, но даже для зимы в средней полосе, утро тут излишне яркое. Белый свет, ворвавшийся в мою комнату, больно ударил по глазам. К сожалению, девушка была права – метель и не думала заканчиваться.
Я грустным взором окинул свою комнату и не придумал ничего лучше, чем спуститься вниз на завтрак.
Но для начала стоило привести себя в порядок! Хотя бы умыться. Да и нужду стоило бы справить. Судя по карте, в конце коридора должен был находиться общий туалет, а там, надеюсь, и раковины с горячей водой найдутся. Одевшись, я вышел в коридор и столкнулся с одной из тех белокурых молоденьких девушек из числа персонала, что были все на одно лицо. Она выходила из комнаты напротив, в руках у нее были два больших чемодана.
– Доброе утро, мистер Рэд, – радушно поприветствовала она меня, остановившись, отчего я сначала даже растерялся. – Как Вам спалось?
Девушка выглядела излишне воодушевленной. Ее голубые глаза буквально горели своим почтением и желанием выслужиться, а белоснежная улыбка ослепляла не хуже солнца.
– Доброе! Сносно, спасибо. Эм, кто-то меняет комнату? – поинтересовался я у нее.
– О, нет. Мисс Женевьева Монро была вынуждена выехать ночью, – с грустью ответила девушка, переменившись в лице. – Теперь нам нужно освободить комнату от ее вещей, вдруг она понадобится новому постояльцу? Хорошего дня, мистер Рэд! – девушка снова улыбнулась и направилась дальше по своим делам.
–Хорошего дня…– протянул я ей вслед.
Уж не знаю, кто такая была эта Женевьева Монро, но какого черта ей понадобилось съезжать посреди ночи? Как там говорил Густав? Если вы умрете здесь, то умрете и в реальном мире. А что, если это правило работает и наоборот?
Глава 4
Эта мысль не придала мне уверенности. Черт, черт, черт!
Я прошел дальше по коридору и свернул налево, как было указано на карте. И, аллилуйя, очутился в огромной туалетной комнате в готическом стиле. Что-то похожее я видел в старых фильмах о мальчике, который выжил.
Что ж весьма недурно. Десять кабинок и раковин, а также несколько писсуаров. Я не силен в истории, но не слишком ли это, как думаете? Ну, не мне жаловаться.