Эйч принялась простукивать стены — просто на всякий случай. Ну должны же этой странной батареей приборов хоть как-то управлять!
— Слушай, ты уже в который раз говоришь о своем раздолбайстве. Все никак не понимаю — как это сочетается с мозгами синтетиков, которые в принципе действуют строго в рамках программы.
Крис вздохнул:
— Ну как тебе сказать… У нормальных синтетиков заложено как правило два положительных варианта решения ситуаций. И один — отрицательный — запрещен. Но у меня не так. Мне программа предлагает один отрицательный (не заблокированный), два положительных, три сомнительных и с десяток разной пакостности вариантов решения проблемы. Это в лучшем случае. Чаще закрытая от моего проникновения зона выдает такое, что волосы на голове дыбом встают. Вставали, — педантично поправился он. — Но в рамках контролируемой раздолбайности исходной личности Криса Беннета. То есть, говоря человеческим языком, я поступаю как холерик, что потом при обстоятельном разборе происходящего не запрещает мне переживать, как меланхолик — постфактум правильный вариант я вижу. Или нахожу сам.
— Вот черт, — качнула головой Эйч. — Я думала, хуже, чем быть синтетиком, быть не может. Оказывается — может. Быть тобой — ад.
Крис рассмеялся:
— Да не бери в голову, все не так плохо, Хелен. Честное слово. Иногда даже забавно бодаться с программой, отстаивая свое мнение, а не мнение умершего Беннета.
Эйч пошла на второй круг обследования стен, когда везение все же оказалось на её стороне — почти у батареи непонятных баков при нажатии на стену, открылась ниша с приборами.
— Вот черт…
— Эйч, ты умница! — радостно отозвался Крис, — ты просто обычно недооцениваешь себя. Можешь поднести меня ближе?
Она сглотнула, разглядывая показания приборов и единственную понятную фразу над прибором, который показывал емкость батарей — 96 %.
Эйч постучала по экрану прибора, но девяносто шесть процентов превращаться в сотню не захотели. Она устало села на пол, упираясь спиной в стену. Щит над ней с шипением закрылся.
Крис тяжело сказал:
— Хелен, на тебе лица нет.
Она горько улыбнулась:
— Спасибо тебе, Крис, что пытаешься до последнего, но, кажется, от осинового кола мне не убежать.
— Эйч? — он явно волновался. — Эйч, пожалуйста, я не понимаю…
Она кивнула:
— Прости… Там написано использовать накопленную энергию в случае конца света.
Крис осторожно начал:
— Ура? Или…
— Там немного не хватает. Указана следующая поверка приборов — май будущего года. Никто не ждал, что все случится на днях. У нас нет четырех месяцев, Крис. Впрочем, Палмер говорил, что даже его миру не удалось накопить энергию для объединения миров, куда уж этому миру…
— Эйч… Мне так жаль…
Она криво улыбнулась:
— Спасибо. Честно, очень ценю. Крис… Мне…
— Страшно. Я понимаю тебя.
Она сглотнула:
— Спасибо… И готовься, бежать из “Приюта” будем быстро. Я не уверена, что смогу захватить ноутбук для тебя. Придется немного потерпеть.
— Я терпеливый, Эйч. Честное слово. Я знаю, что рано или поздно ты включишь меня.
Эйч сдержит свое обещание.
Глава 43 Немного жертвенности
Эйч сидела на скамейке, бездумно смотрела, как парни готовятся… Мыслей не было — Грей по-прежнему вводил её в ступор своим поведением, особенно после вчерашней ночи.
Кобура неудачно давила на бедро, но пошевелиться Эйч боялась — это было почти единственное реальное ощущение. Все остальное за реальность не воспринималось.
Холодный ветер.
Безлунная ночь.
Где-то далеко залпы праздничного фейерверка.
Соленый аромат крови — Грей обходил по кругу менгиры, нанося кровавые метки на каждый камень. Кровью детей Холма. Тех самых, что были воплощением этих менгиров.
Кайл сноровисто настраивал непонятные приборы, размещая их тоже, как Грей, по кругу, только у внутреннего основания менгиров. Наверное, те самые усилители чувств…
Анж в центре, стараясь не мешать Лие, быстро щелкал по иконкам виртуального экрана какого-то бака. Потом принялся его перемещать, ища более удобное место.
Лия рисовала кинжалом пентаграмму. Анж перескакивал через линии, явно мешая ей, и Лия все же не выдержала — чертыхнулась и пошла прочь. В последний момент Анж поймал Лию за руку, притянул к себе и поцеловал — быстро и нервно, тут же отскакивая в сторону.