Слюна во рту сразу вязкой стала, а желудок как по приказу в узел скрутился. Нехорошо стало, ой как нехорошо. Вспомнилась и песня, и глаза голубые - бр-р-р! Жуть же себя куклой безвольной чувствовать. Но нужно в руки себя взять!
Мы с Котей быстро стали вату в уши запихивать. Хуже воска, но, может, тоже спасет. Мэг же показательно пальцы разминала - готовилась к бою. Только Сыч под одеялом ничего не понимал, а голову высовывать не хотел.
- Ребят, кто «она»? Что происходит? Сюрприз?
- Сюрприз, сюрприз, - закивала подруга. - Затыкай уши. Пока по плечу тебя не хлопну, не вынимай пальцы.
Котяра замер у окна оборону держать, а мы с Мэг по бокам кровати Ворона стали. Ребятам хорошо было, они силой мысли кидаться вещами могли, а я что? Швабру, заранее прихваченную, поудобнее в руках перехватил. Может, и не меч, а по голове треснуть так можно, что звездочки у сирены залетают!
Слышать - ничего не слышал, хорошо вату запихнул. Но не по себе в полной тишине стоять оказалось. Словно оглох.
- Мэг, что там? - тихо, а может, и громко, пойди разбери, когда вата в ушах, спросил я.
Подруга только головой замотала и на дверь уставилась. Губу закусила аж до крови и побелела вся то ли от страха, то ли от напряжения. Через пару секунд оживилась и на нас глянула, одними губами что-то сказала.
- Сирена? Поет? - наугад спросил я.
Мэг довольно закивала.
Фух, пронесло. Не слышим. Так тебе, морская тварь!
Подруга задумчиво повернула голову вбок - прислушивалась, а затем снова губами зашевелила. Догадался я, что замолкла сирена. Поняла, что не действуют ее штучки. Вроде и хорошо, а предчувствие гаденькое в душу залезло и заскребло там когтями. Ведь не отступит же она просто так, зная, что жизнь на кону.
Забродившей водой запахло. Да что там! Завоняло так, что в глазах помутнело! Даже на шаг назад отступил невольно и на кровать налетел.
Из-под закрытой двери стала вода сочиться - мутная, грязная, а еще пузырящаяся. Пар от нее валил крутой, белоснежный и плотный. Это даже не кипяток, а не знаю, как назвать! И хоть бы в трещины в полу просачивался и утекал, но нет - ровным слоем по комнате полз и к нам подбирался.
Мы в панике переглянулись: такого поворота событий не ожидали, хотя Котя и забормотал что-то - показалось мне по губам его, что говорил: «Как знал!». Только не легче от его «как знал». Заживо же сварит нас всех!
Воды все больше и больше становилось, до подошв кроссовок уже почти добралась. Мэг поспешно на кровать забираться стала, да только не поможет это. Такими темпами минут десять и все - будет для сирены супчик. Мясной. Наваристый.
Котяра подскочил к тумбочке, напрягся и наотмашь рукой махнул - дверца тут же отлетела и в воду плюхнулась. Под наши недоумевающие взгляды по частям стал дальше ее разбирать, а из досок мостик к двери строить. Прямо по кипящей воде.
- В бой на сирену пойдем? - громко спросил я.
Мэг кивнула решительно и кинулась Коте помогать. По лицу читалось: «Умирать так с музыкой!». Мне хоть умирать и не хотелось, но вариться заживо перспективка еще хуже, так что первым прыгнул на деревянные доски.
Шатаясь и боясь, как бы в кипяток не попасть кроссовком, в два шага у двери оказался и резко распахнул. Ребята в спину уже дышали, не отставали.
В коридоре стояла сирена: все такая же красивая, только глаза потемнели почти до черного цвета. Печенкой чуял, что злость это означает.
То ли храбрым я сегодня стал, то ли от растерянности, но ничего лучше не придумал, как по башке сирене шваброй дать. Размахнулся и... поток ледяной воды в лицо такой получил, что к стенке отлетел! Зубы только и клацнули. Как язык не откусил от неожиданности - сам не знаю.
Пока проморгаться пытался и воздуха глотнуть, увидел как Мэг руками замахала, запрыгала на месте. Да только не прошел финт, как прошлый раз - и в нее поток воды врезался. Отлетела подруга по коридору метров на пять и на спину упала. Голова об пол с такой силой треснулась, что я не на шутку струхнул.