— Как же теперь, — Яринка растерянно обхватила себя за плечи, — Как теперь мы к забору…
Раньше мы не говорили об этом, хотя прекрасно понимали, что с началом зимы уже почти родной для нас кусочек леса, станет недоступен. Зачем обсуждать то, что неизбежно? Только настроение портить. Смену времён года не остановишь, снег не заставишь растаять, не оставлять следов не получится. Поэтому я не ответила Яринке. Но она заговорила снова:
— Я думала, что ещё хотя бы две недели. Раньше ноября снег обычно не идёт… Ну что за подлость?
Это действительно была подлость. В Маслятах снег выпадал намного раньше, но это на севере, в сибирской тайге, здесь же такого и впрямь не должно было быть.
— А знаешь, — сказала я, чтобы хоть как-то отвлечь и себя и Яринку от грустных дум, — Мне папа рассказывал, что до войны зима наступала намного позже. А в Москве снег ложился вообще только под Новый год. И тогда зимой было тепло, как сейчас осенью.
Яринка сердито покивала.
— Мне тоже мама говорила. У нас даже фотографии молодой бабушки были, она фотографировалась в Москве как раз на Новый год. А там слякоть, лужи, и снега вообще нет. А теперь… это из-за войны?
Я кивнула.
— Дед Венедикт рассказывал, что бомбы сделали что-то с Землёй, и теперь климат меняется. И будет ещё холоднее.
Яринка повернула ко мне встревоженное лицо, хотела спросить что-то ещё, но тут дверь распахнулась и ворвались Зина с Настусей, с растрёпанными волосами, в которых блестели растаявшие снежинки, с румянцем на щеках. Они хохотали и держались друг за друга.
— Агафья прибежала, — сквозь смех сообщила Зина, — Сказала, что если те, кто выскочили без пальто потом заболеют, то будут лечиться розгами.
Настуся заглянула в зеркало и с весёлым испугом схватилась за голову.
— Ой, я даже не подумала, что волосы распущены!
— А что в этом ужасного-то? — буркнула Яринка, отходя от подоконника, — Ты же не на уроках и не в церкви.
— Нельзя ходить простоволосой, — наставительно объяснила Настуся, — Это неприлично.
— Кто тебе сказал? — настроение у моей подруги было хуже некуда, и она явно нарывалась на ссору, — Мы дома, когда во дворе играли, бегали с распущенными волосами и ничего.
Настуся не поддалась на провокацию. Рассудительно объяснила:
— Ты тогда ещё маленькая была, маленьким можно. А мы уже почти невесты.
— Невесты! — передразнила Яринка, — То, что скоро ты будешь заплетать одну косу вместо двух, тебя невестой не сделает.
Настуся и тут не разозлилась. Спокойно ответила:
— Дело не только в косах, и ты это знаешь.
Яринка знала, поэтому не стала больше спорить, а легла на кровать лицом к стене. Мне стало её жалко, поэтому я сказала, словно между прочим:
— Первый снег — он всегда тает.
И оказалась права. Этот снег растаял уже к вечеру, потому что днём выглянуло солнце, и температура поднялась до плюсовой отметки. Повсюду образовались лужи как после дождя, и вновь показавшаяся трава, зеленела в солнечном свете почти по-летнему. Мы с Яринкой повеселели, хоть и понимали, что это всего лишь отсрочка перед неизбежным. Тем не менее, вечером в библиотеке Яринка не поленилась, нашла в интернете прогноз погоды на месяц вперёд, и радостно сообщила, что снег теперь ожидается не раньше чем в начале ноября. Полагаться на прогноз погоды давно считалось чем-то сродни веры в приметы — после войны погода перестала быть предсказуемой. Но прогнозы всё равно составлялись, и люди их читали, это стало традицией, которую никому не хотелось нарушать. И я порадовалась вместе с Яринкой, а почему бы нет? Ведь вполне может быть, что в этот раз погода случайно совпадёт с прогнозом.