После обеда мы вчетвером вернулись в дортуар. До трёх часов оставалось ещё сорок минут. Смотреть на злую Яринку мне надоело, и я забралась на подоконник с планшетом, не пытаясь больше её разговорить. Зина и Настуся о чём-то шептались сидя рядышком на кровати, за окном не спеша падал снег…
А без десяти три явилась Агафья. Встала в дверях, обвела нас взглядом и сосредоточилась на Яринке.
— Ты почему ещё здесь?
— Так ведь рано…
— Являться для беседы нужно заранее, — раздражённо объявила воспитательница, — Чтобы сударю не пришлось ждать, если он вдруг выйдет на связь пораньше. Немедленно иди умойся, и переплетись, у тебя на голове не пойми что!
На голове у Яринки была как всегда коса, а то, что несколько прядок из неё чуть выбились, на мой взгляд и внимания не стоило. Но Агафья так не считала. Она лично проконтролировала процесс умывания и заплетания, и лишь когда моя подруга предстала перед ней с безупречной причёской и розовым от горячей воды лицом, — благосклонно кивнула.
— Другое дело. Идём.
Я посмотрела на часы. Онлайн-свидание должно длиться четверть часа, значит, до четверти третьего можно спокойно делать уроки, надеясь, что Яринка вернётся не в таком дурном расположении духа, в каком уходила.
Надеялась я зря. Не прошло и десяти минут, как дверь с грохотом распахнулась, моя подруга ворвалась в дортуар, и кинулась на свою кровать лицом вниз. Я, Зина и Настуся замерли, испуганно глядя друг на друга. Ещё не легче! Что могло произойти за столь короткое время? И почему такое короткое?
Ответа долго ждать не пришлось. Дверь снова открылась, на этот раз пропуская в дортуар Агафью, от обычной сдержанности которой не осталось и следа.
— Донаева, что ты себе позволяешь?! — выкрикнула она так, что Настуся и Зина вжались в стену, а я чуть не выронила планшет.
Яринка взвилась на кровати, села, комкая руками покрывало, и бесстрашно встретила мокрыми глазами разъярённый Агафьин взгляд.
— Я?! Это он что себе позволяет?! Он обозвал мою маму!
— Этот сударь не сказал ничего, что было бы неправдой!
— Сказал! Моя мама не гулящая женщина и ни один старый козёл не смеет такое говорить!
— Ах ты… глупая соплячка! — задохнулась Агафья, — Ты думаешь, что устраивая подобные представления, делаешь хуже кому-то кроме себя?!
— А мне всё равно! — Яринка вскочила, сжимая кулаки, — Мне плевать, как вы меня накажете, но я никому не позволю так говорить о моей маме!
Агафья шагнула вперёд, толкнула её ладонями в грудь, отшвыривая обратно на кровать, и холодно процедила:
— Возьми себя в руки, дура. Иначе мне действительно придётся наказать тебя, и очень сурово. До ужина я запрещаю тебе покидать дортуар, а после мы продолжим этот разговор.
Самообладание вернулось к нашей воспитательнице, она провела ладонью по волосам, поправила воротник, и перевела взгляд на меня.
— Успокойте её. Только истерик мне тут не хватало.
Я торопливо закивала, и Агафья вышла, не закрыв за собой дверь.
Сейчас, я больше всего хотела как можно быстрее сгладить ситуацию, поэтому действовала решительно.
— Зина, Настуся, посидите в гостиной.
Дважды просить соседок не пришлось. Не обронив ни слова, они бесшумно, как тени выскользнули из дортуара. А я подошла к Яринке и взяла, почти схватила её за плечи. Что-то мне подсказывало, что вести себя с ней сейчас нужно именно так.
— А ну рассказывай, что там у вас произошло!
Подруга несколько секунд смотрела на меня, словно не узнавая, и вдруг начала плаксиво кривить лицо — сморщила нос, оттопырила нижнюю губу. Поняв, что вот-вот всё выльется в слезливую истерику, я рявкнула, почти как Агафья:
— Не реви! Ты нам всё портишь!
И это подействовало. Яринка перестала кривить губы и упрямо сжала их, в её глазах снова появилась злость.
— Порчу? А ты бы не испортила?!
— Не знаю, — уже спокойно ответила я, усаживаясь рядом с ней, — Ты же не рассказываешь, из-за чего всё.
Яринка не отодвинулась, несколько раз вздохнула, с силой потёрла лицо, и наконец, монотонно заговорила, не глядя на меня:
— Ну, сначала всё нормально было. Оказался там старпёр, как Дэн и говорил. Но не очень противный, не толстый, не лысый, даже такой на вид добрый. Там садишься перед компьютером и в микрофон говоришь, а Агафья за другим столом слушает. Ну и вот он мне «Здравствуй, Ярина, меня зовут… какой-то там Львович», ну я с ним тоже поздоровалась. Потом он сказал, что сразу обратил на меня внимание, потому что в характеристике указано, что я люблю шить, и у меня это хорошо получается. А он хочет, чтобы его жена была рукодельница, не любит магазинские вещи. Я, говорит, мечтаю, чтобы в нашем доме всё было сшито руками любимой супруги, жадный хрен.