Я вспомнила о препирательствах баронессы и старика Пфаффа на собрании лордов из-за того, что её собачка испортила обувь этого достопочтенного господина. И ведь пройдоха лорд добился того, что Снулли тогда признали виновной, а теперь он беззастенчиво использует девчонку в своих махинациях.
– А вот это уже интересно, – согласился с другом Донован. – Нужно предупредить Кронви. Предлагаю, чтобы Лили написала ему письмо. Её почерк очень похож на почерк старой графини. И это напугает лорда Кронви ещё больше, когда он поймёт, что всё изложенное в письме правда.
Мне всегда нравился бабушкин почерк, и я сознательно копировала его, так что, когда принесли перо и бумагу, написать письмо мне не составило труда.
Мужчины, словно коршуны нависли надо мной, заглядывая в листок, а я как прилежная ученица выводила слова под диктовку Филиппа: «Дорогой друг, Ваш младший сын опрометчиво свёл знакомство с известной Вам баронессой, и теперь Ваши земли утекают к Вашему близкому другу. Расспросите секретаря баронессы пока ещё не поздно. С наилучшими пожеланиями, Э.»
– Отлично, Лили! Как бы лорда удар не хватил. Этот почерк он хорошо знает! – просиял Филипп.
– Но мы не указали никаких имён, – растерялась я.
– В этом весь шарм, объяснить всё не указывая имён. Старый интриган поймёт! – довольно потирал руки Донован.
– Но нам ещё нужно занять чем-то двоих оставшихся, – напомнил Филипп.
– Предлагаю их напугать! Я напишу обоим предупреждения, – я быстро начертала две записки.
«Дорогой друг, Ваша жена попала под влияние сына Вашего приятеля. Остерегайтесь ядов! С наилучшими пожеланиями, Э.» – говорилось в одной.
«Дорогой друг, Ваша жизнь в опасности. Ваш сын влюблён в жену Вашего компаньона. С наилучшими пожеланиями, Э.» – гласила другая.
– Думаю, бабушка была бы довольна, Лили, – рассмеялся супруг, прочитав записки.
Я сложила и запечатала послания так, как это обычно делала она. Филипп разложил письма по карманам.
– Да, чуть не забыл! – он изобразил слащавую улыбку Дидо, которая ну совершенно не вязалась с его нынешним обликом. – На днях вам доставят наряды от известного кутюрье, а мне пора.
– Спасибо, друг! – Донован обнял его.
– Всегда рад! – подмигнул тот и поспешно вышел.
– Филипп делает это не только потому, что он твой друг, так ведь? Мне кажется, что он на много серьёзнее и сильнее, чем хочет казаться.
– Рад твоей проницательности, – Донован чмокнул меня в нос.
– Я о серьёзных вещах, а ты…, – насупилась я. – Он на службе у короля? – предположила я, подумав о том каким образом к Филиппу могли попасть чужие письма.
– Королю не нравятся великосветские интриги особенно, когда борьба за влияние приобретает угрожающие масштабы, и уж тем более ему не нужны народные волнения, – уклонился от прямого ответа муж.
– Бабушка… эм … графиня тоже состояла на службе у Его Величества? – продолжила допытываться я.
– Нет, но он её уважал и всегда негласно поддерживал. Многолетняя спокойная жизнь в стране во многом её заслуга.
– И если мы продолжим её дело, то…?
– Он будет весьма доволен, – улыбнулся Донован.
– Спасибо, что не стал скрывать, – я обняла мужа и чмокнула его в щёку.
– Скрывать от тебя что-либо бесполезно, ты скоро сама в этом убедишься, – шепнул он мне на ухо, прижимая к себе.
– А Филипп не из правящей семьи? – сама не понимаю почему эта мысль вдруг пришла мне в голову.
– Графиня никогда не делилась своими сведениями и знаниями, и никогда не пыталась снять с людей выбранные ими маски, – опять ушёл от прямого ответа супруг. – Она умела молчать и тонко намекать, когда к ней обращались за советом, за это её и уважали. Записки с предостережениями были её основным оружием.
– Ты хочешь сказать, что я должна вести себя с людьми согласно выбранным ими маскам, несмотря на то что я знаю каковы они на самом деле?! – я удивлённо вскинула брови.
– Именно, моя дорогая, таковы правила игры, установленные графиней, и они не подводили её многие годы.
– Я согласна что маски необходимы, когда это касается государственных тайн, но разве не честнее было бы разоблачить подлецов?
– Разоблачение возможно лишь тогда, когда сторонников у короля будет больше, чем противников, – вздохнул Донован. – Власть короля опирается на лордов, а они такие какие есть и воспитывают себе подобных, поэтому сейчас проще стравливать их друг с другом.