- Какая-то ты не такая, Ань, - сказал Тимофей, - Всем жалко людей, ну, может, закоренелых преступников жалеть и не стоит, но ту же девочку, Степаниду, как не жалко?
- Тима, не надо меня сейчас на скандал провоцировать, - сказала Анна, - Эта девочка,Степанида, двух человек планировала отправить на тот свет, удалось ей это только наполовину, но все же… В двадцать три года такой закоренелой преступницей быть.
- Ань, ты не права, - сказал Тимофей.
- Права я, - сказала Анна, - Меня в четырнадцать лет никто не пожалел, а уж тут вообще ее жалеть не за что.
Не придя к общему мнению, семья решила обсуждать другую тему.
В конце января Анна возвращалась с работы и решила купить свежую газету у мальчика. Придя домой, девушка взяла газету и начала чтение.
Известие о том, что Степанида Леопольдовна Юступова и ее подельники будут повешены 30 января на одной из площадей Москвы, привлекло внимание Анны. Девушка решила, что грех будет не сходить на такое мероприятие.
Придя в назначенное место и очень удачно встав так, чтобы ее не толкали и было все видно, Анна начала смотреть. Разговоров в толпе, основной мыслью которых было сочувствие преступникам, девушка совершенно не понимала, поэтому, когда сбоку раздался голос «ну давай барышню спросим, что она думает», Анна сразу же ответила, что так им, извергам, и надо, что она рада, что хотя бы кучкой террористов на земле станет меньше и вообще, царской охранке еще надо работать и работать, чтобы полностью искоренить в стране крамолу.
- Агент полиции в штатском, поди, она, - раздался голос того самого человека, - Поэтому стой ты молча со своими мыслями о том, что люди не виноваты, пока жандармы в участок не забрали.
- Не агент полиции в штатском, а законопослушная гражданка, - ответила Анна и подумала, - «Да, смешно называть себя законопослушной гражданкой. Судимая ведь я… Но зато хотя бы все осознала, в отличии от этих идиотов»
Когда все окончилось, с каким-то непонятным удовлетворением Анна подумала:
«Ну вот, хоть на несколько преступников в Отечестве меньше стало. Так ей и надо было, полетела к чертям в ад эта идиотка».
Вдруг Анне стало непередаваемо жаль Варсонофия, мужа Степаниды.
«А вот мужа жалко», - подумала Анна, - «Вдовцом остался. Да ладно, найдет он себе нормальную бабу, а не прожженную проститутку и террористку».
- Ну что, Ань, как день провела? – спросил Тимофей жену, когда вернулся со службы.
- Нормально, - ответила Анна, после чего задумалась и рассказала мужу о событиях прошедшего дня и о том, что она сегодня видела, - Хоть на несколько преступников на Земле меньше стало.
Задумавшись, Анна продолжила:
- Знаешь, Тима, хотя бы я своим трудом на пользу Родине свои ошибки искупила, да, не мыла золото, но хотя бы ложки и матрешек вырезала да раскрашивала, поэтому никто не может упрекнуть меня в том, что сначала агитировала, а потом вышла на свободу, нет, вот в моем случае все было строго по закону. Так же, как и с ними.
- Нет, Ань, ты не права, - сказал Тимофей, вздохнул и сказал, - Ань, такое говорить вслух нельзя, но самодержавию конец приходит. И страну уже не удержать, как военный тебе говорю. Ты это никому не говори, но это правда. Так что, как ни крути, но вторую половину жизни мы с тобой точно будем жить уже в другой стране. И никто не знает, хорошо это или плохо.
- Посмотрим, Тима, посмотрим, - ответила Анна, - Видно будет, тяжело загадывать наперед.
Середина февраля. Анна была уже на четвертом месяце беременности. Девушка до сих пор работала в школе, не планировала оттуда увольняться и на вопросы мужа отвечала, что доработает до конца учебного года, а дальше будет видно. Анну иногда волновало то, как она будет воспитывать ребенка, ведь она не знала, как все это проходит в нормальных семьях и однажды поделилась своими волнениями с мужем.
- Тима, а как я ребенка-то воспитать смогу, если сама в приюте выросла? – спросила Анна мужа, - Я же вообще не представляю, как с детьми обращаться, как его кормить, чем, особенно, пока совсем маленький будет.
- Маму мою спросим, она без проблем подскажет, - сказал Тимофей, - Да все будет хорошо, не волнуйся. Ты сама все поймешь, я уверен.
- Ну да, ты прав, на крайний случай к Авдотье Исааковне можно будет сходить, спросить, - сказала Анна.
- Кстати, Ань, к врачу бы тебе надо ходить, раз в месяц, чтобы динамику смотреть, - сказал Тимофей.
- Да ну тебя, Тима, все же нормально, смысл ходить? – удивилась Анна.
- Я не знаю, зачем, но говорят, что так положено, - сказал Тимофей.
- Я знаю, что при родах акушерку домой звать положено, - сказала Анна, - Вот придет время и позовем. Хотя я же говорила, бабы на фабрике возле станка рожали и ничего страшного, но у нас средства позволяют, рисковать не будем.
- Ань, когда придет время, в больницу поедем, это правильнее, - сказал Тимофей.
- Да ну тебя, это ты уже зря так говоришь, - улыбнулась Анна, - Слишком перестраховываешься.
С момента этого разговора прошло некоторое время. Тимофей, соскучившись по сослуживцам, решил снова пригласить их в гости.
- Ань, сможешь что-нибудь приготовить? Я еще раз скажу, как-то неправильно мы живем, мама никогда сама для гостей не готовила, а ты еще и беременная, но организуй что-нибудь, если тебе не трудно.
- Тима, ну мне же не трудно, - улыбнулась Анна, - Приготовлю все. Салатики, на второе – пельмешки сварим, которые мы с тобой неделю назад лепили, пирог я тоже испеку, допустим, с мясом и картошкой, пойдет? А повод какой?
- Конечно, пойдет, очень хороший вариант, - ответил Тимофей, - Да никакого повода, просто хотим посидеть с ребятами.
Когда снова пришли жандармы и донельзя огорченный недавними событиями Варсонофий, Анна в душе посочувствовала молодому человеку, у которого случилось такое горе и он остался вдовцом, а потом просто села за стол и наблюдала за разговорами, не принимая в них никакого участия. На этот раз прием гостей проходил мирно и без драк.
Начало марта. Анна, как обычно, пошла на работу в школу. Девушка провела два урока у младших классов, как вдруг в класс пришла заместитель директора.
- Анна Харитоновна, можно вас на минутку? – сказала она.
Анна вышла в коридор и подумала, что речь пойдет о ее беременности и планах на будущий год. Девушка хотела сказать, что пока что она не знает, будет работать или нет, но планирует, однако, вопрос был совершенно другой.
- Анна Харитоновна, скоро в школу проверка придет, вам надо будет принести справку о политической благонадежности, - услышала девушка.
«Мне же ее никто не даст», - подумала Анна, - «Я же судимая».
Видя удивление девушки, завуч добавила:
- Это дело пяти минут. Приходите с паспортом в участок, вам сразу же выдают справку. Ничего трудного. Просто вы устраивались перед самым началом учебного года, учитель нужен был срочно, справку попросить забыли.
- Мне ее могут не дать, - сказала Анна, - В четырнадцать лет один случай был…
- На кружок сходили и полиции попались? – уточнила завуч, - Да не волнуйтесь вы, дадут. Повозмущаются и дадут. Вы же сейчас, в последние несколько лет, никуда не ходили?
- Нет… - задумчиво сказала Анна.
- Вот и не переживайте, сегодня же сходите, нечего тянуть, - сказала завуч и ушла, оставив Анну в недоумении.
Вернувшись в класс и начав урок, Анна сидела в задумчивости.
- Анна Харитоновна, вы плохо себя чувствуете? – раздался голос одного из учеников.
- Нет, все хорошо, - ответила девушка и, пока дети решали примеры по математике, начала думать, что ей дальше делать.
«Из школы выгонят – Тима скажет, что ничего страшного, чтобы я не работала. А как это так, дома без дела сидеть, придется шитье на заказ брать, а это более тяжелый труд, чем детей учить, а оплата меньше… В контору беременной устраиваться глупо, ведь скоро все равно уходить. Ну неужели мне не дадут возможности доработать хотя бы до лета?» - думала Анна.