От этих слов Стеттон застыл и не нашелся, что ответить. И тогда вдруг его прорвало:
- Вы обещали выйти за меня замуж, и я не могу ждать. Вы обещали!
- Мне жаль, что вы не можете ждать, - невозмутимо ответила Алина. - Я вижу, вы составили неправильное суждение обо мне. Прощайте, месье.
- Что вы имеете в виду? - вскричал Стеттон, испугавшись при мысли, что теряет ее.
- Вы слишком нетерпеливы. Подступаете ко мне, как дикарь с дубинкой; вам не хватает такта и ловкости; одним словом, вы разочаровали меня. Нам лучше остаться просто друзьями.
- Но это невозможно.
- Невозможно?
- Да, да! - Страх сделал молодого человека красноречивым... тем более что ее лицо было так близко, совсем рядом. - Боже мой, я люблю вас! Разве я могу вас оставить? Я отчетливо понимаю, что совершил ошибку, но вы простите меня... должны простить. Я буду терпеливым, клянусь вам! Скажите, что вы не прогоняете меня прочь!
- Значит, вы любите меня?
- Страстно! Вы сами это знаете!
Алина улыбнулась, и он схватил ее за руку.
- Я могу остаться? - вскричал он.
- Не знаю. - Алина сделала вид, будто сомневается, хотя теперь была абсолютно уверена в нем. - Я не желаю забывать о нашем уговоре... можете мне поверить, Стеттон. Но мне нужно время.
- Вот увидите... я буду терпелив.
- Тогда... - Алина протянула руку, и он прикоснулся к ней губами, потом поцеловал еще раз и еще раз.
Она медленно, словно подбирая слова, продолжала: - Будет только справедливо, если вы узнаете, почему мне нужно время. Словом, на это есть конкретная причина.
Виви.
- Виви?
- Да. Я люблю ее и чувствую ответственность за ее благополучие, что в случае такой молодой девушки, как она, означает замужество. У меня никогда больше не будет такой возможности, как сейчас. Генерал Нирзанн, - Стеттон при этом имени слегка вздрогнул, - обещал ввести меня в высший свет Маризи, и было бы странно, если бы я не сумела найти подходящую для нее партию. А потом я буду готова покинуть Маризи... с вами, если вы еще будете этого желать.
- Но генерал Нирзанн... Зачем ему этим заниматься? - изумился Стеттон.
- Я подружилась с ним. Кроме того, разве мы с ним не родственники? Успокойтесь, у вас нет причин для ревности, он - просто старый глупец. Я с ним справлюсь.
- Не нравится мне это, - пробормотал Стеттон.
Алина рассмеялась:
- Уверена, что вы достаточно цените себя, чтобы не опасаться такого старого истукана, как генерал. С другой стороны, вам лучше бы знать... если уж я предпочитаю вас всем прочим... но я и так слишком во многом призналась.
Она заглянула ему в глаза, потом быстро отвела взгляд, будто испугалась выдать свои мысли.
- Призналась! - вскричал Стеттон. - Ах, скажите мне!
- Что я могу сказать? - Она притворилась, что колеблется, и вполне добилась успеха - лицо ее порозовело.
- Скажите мне, что вы меня любите!
- Ну... да... немного.
Стеттон заключил ее в объятия. На какое-то мгновение она поддалась ему, но потом отодвинулась:
- Ну, теперь... вы знаете, что должны быть терпеливы.
- Не могу этого обещать, - признался Стеттон, коротко вздохнув. - Но я не буду докучать вам. Вы достойны того, чтобы ждать вас всю жизнь; вот увидите, это не просто слова. Но я должен видеть вас каждый день... не отказывайте мне в этом... ведь я могу помочь вам.
- Да, можете помочь, теперь, когда вы благоразумны, - сказала Алина с нежной и дразнящей улыбкой.
- Пусть будет благоразумие, если нет других удовольствий. - Стеттон был совершенно очарован. - Скажите, что я могу сделать?
Алина ждала этого вопроса. Она посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц:
- Так много, что даже не знаю, с чего начать. Конечно, в первую очередь это касается денег.
- Конечно, - согласился Стеттон, целуя ее пальцы.
- Прежде всего, - продолжала Алина, - чтобы мой план в отношении Виви оказался успешным, мы не можем оставаться в отеле, даже в "Уолдерине". Мы должны иметь дом на Аллее. С выездами и слугами.
Стеттон, нахмурившись, вскинул глаза. У него и в мыслях не было начинать с такого уровня. Одна аренда обойдется в пятьдесят тысяч франков.
- Но я не понимаю, зачем... - начал он.
- К счастью, с этим все уже улажено, - сразу прервала его Алина, заметив, что он нахмурился. - Генерал Нирзанн предложил мне воспользоваться его домом, а он пока будет занимать комнату в "Маризини-Палас".
Он, знаете ли, холостяк. Его это очень устраивает.
То, что генерал Нирзанн был бедняком, живущим на жалованье и уж никак не мог быть собственником дома на Аллее, Стеттон не знал. Поэтому он подумал, что вряд ли можно посчитать случайностью готовность Алины жить в доме, принадлежащем генералу. И сказал саркастически:
- Да, я не сомневаюсь, что это хорошее предложение. Но вы не должны его принимать.
- А я уже приняла, - ответила Алина.
- Тогда вы должны передумать и отклонить предложение.
- Стеттон, вы положительно ребенок. Но у меня должен быть дом.
Последовала пауза, после которой молодой человек сказал:
- Значит, арендую дом.
Алина опустила глаза, чтобы он не заметил торжествующий огонек в них, и сказала:
- Это будет дорого.
- Я могу себе это позволить, - откликнулся Стеттон.
- Он должен быть обставлен.
- Конечно.
- И нам нужны выезд и слуги.
- Естественно.
- Значит, это решено?
Вместо ответа, Стеттон поцеловал ее руку. Они поговорили еще немного, обсудив детали этого нового соглашения, и молодой человек собрался уходить. У дверей он обернулся и сказал:
- Кстати. У меня в Маризи есть один-два друга. Вы позволите мне их представить вам?
Алина ответила утвердительно, и он направился в свою комнату этажом ниже. И сел писать письмо отцу в Нью-Йорк, основным содержанием которого была просьба о пятидесяти тысячах долларов.
Часом позже, когда Алина сидела, обдумывая свои планы с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего тому, кто встанет на ее пути, вошел слуга с визитной карточкой генерала Пола Нирзанна. Алина взяла карточку, при этом улыбка ее стала еще выразительней, и велела пригласить его подняться.
Через несколько мгновений вошел генерал. Идя через комнату, он держался прямо, но когда склонился к руке Алины, то больше походил на денди, чем на солдата. Его походка была вкрадчивой, на лице играла самодовольная улыбка. После взаимных приветствий Алина спросила: