- Вы заключили мир с принцем?
- Полный, - ответил генерал Нирзанн, взмахнув рукой. - Принц прочел мне нотацию по поводу жестокости кампании, а потом открыл мне свои объятия.
Невозможно избежать жестокости, когда вы действуете заодно с гурками, я ему так и сказал. Можете мне поверить, ему это не понравилось, но правдой я заткнул ему рот.
Алина улыбнулась при мысли о том, как этот попугай кому-то затыкает глотку.
- А почему он не вернул вас в войска? - спросила она.
- Он предпочитает держать меня в Маризи; дело в том, что ему трудно тут без меня. Когда меня нет во дворце, все идет через пень-колоду. Он сам признает это.
- Понимаю.
- К тому же, - продолжал генерал, - я и сам предпочитаю сейчас остаться здесь. Принц был немного удивлен этим, но ведь он никогда не видел вас, мадемуазель. Он не знает, какая прелесть держит меня в Маризи.
"Узнает", - подумала про себя Алина, а вслух сказала:
- Как мило с вашей стороны, что вы это сказали, мой дорогой генерал.
- Да ну! - отмахнулся генерал. - Дело не в каких-то особых моих совершенствах. Спросите дам Маризи, они могли бы порассказать вам такое, что вы бы изумились. Но вы очень хорошо знаете, мадемуазель, что я люблю вас.
- Да, вы говорили мне об этом, - сказала Алина, стараясь не выказывать неприязни.
Эта тема волновала только генерала, а ей надо было задать свои вопросы. После короткой паузы она спросила:
- Я полагаю, вы не упомянули мое имя в разговоре с принцем?
- Господи боже, нет, конечно.
- Полагаю, это можно будет сделать позже?
- Много позже, - решительно поддержал эту мысль генерал. - Пока что мы должны проявлять осторожность.
- Ну что ж, пусть будет так. Мне понадобится неделя или около того, чтобы наконец получить дом и сделать все необходимые приготовления. А после этого...
- Вы видели американца? - прервал ее генерал.
Она пожала плечами:
- Конечно. И отплатила ему обещаниями. В данный момент он подыскивает дом.
Генерал весело закудахтал.
- Дурак молодой! - Он радостно фыркнул. - С ним так и надо - плати деньги вперед и, может быть, потом. А? Мадемуазель?
- Ваши слова свидетельствуют о том, что вы знаете женщин, - заметила Алина.
А сама с нетерпением ждала, когда же старый дурак прекратит свою болтовню и она сможет заполучить у него информацию. После короткой паузы она резко спросила:
- А теперь, как обстоят дела с нашим уговором?
- С нашим уговором? - повторил он озадаченно.
- Да. Когда состоится мой первый званый обед?
- Завтра, если желаете. - Генерал галантно поклонился. - Можно за мой счет.
- Благодарю вас, - с легким раздражением ответила Алина. - Но вы очень хорошо знаете, что я имею в виду.
- Да, я знаю, что вы имеете в виду. Но не слишком ли вы торопитесь, мадемуазель?
- А зачем медлить?
- Затем, что это необходимо.
- Не понимаю. Сезон начался; чем скорее мы воспользуемся преимуществом, тем лучше.
Генерал нахмурился, забыв при этом согнать с лица улыбку.
- Вы, кажется, кое-что упустили из виду, - сказал он.
- Что именно?
- Мое счастье.
- Но, дорогой генерал, это же абсурд.
Генерал вздохнул:
- Chere amie {Дорогой друг (фр.)}, вы пообедаете со мной сегодня вечером?
- Мне нечего надеть.
- Да, это верно. Полагаю, мне в самом деле следует подождать.
- Подождите, пока я не стану хозяйкой в своем собственном доме, и тогда вам воздастся, мой бравый солдат, - прошептала Алина.
- Божественное создание! - повторял генерал снова и снова, стараясь выглядеть влюбленным.
- И все же, генерал, вы пытаетесь торговаться со мной, - сказала Алина.
- Кто бы не торговался там, где можно выиграть небеса? - воскликнул генерал.
- Вы, кажется, хотите заставить меня думать, что любите меня.
- А разве нет?
Алина улыбнулась:
- Возможно.
- Но это так и есть! - горячо вскричал генерал Нирзанн. - Вы сказали, что я торгуюсь с вами... Ну что ж, это потому, что я люблю вас. И не думайте, что я ничего не сделал в ваших интересах. Вот только что, когда шел к отелю, я встретил на Аллее мадам Шеб и поговорил с ней о вас. Вы, наверное, получите ее визитную карточку в первую же неделю, как только у вас появится свой дом. А она - одна из шести самых влиятельных женщин Маризи.
- Мой дорогой генерал! - вскричала Алина.
Генерал с трудом выдержал ее пылкий взгляд.
- Вы опьяняете меня! - пробормотал он, почти ослепленный ярким блеском ее глаз.
А когда пятью минутами позже генерал Нирзанн покидал отель "Уолдерин", душа его испытывала такой восторг, что он едва в состоянии был двигаться.
Что же касается Алины, то после ухода генерала она осталась в глубокой задумчивости сидеть в кресле, подперев рукой щеку. Глаза ее были прищурены, а на губах бродила странная улыбка.
Но ее мысли были вовсе не о Ричарде Стеттоне, который только что закончил последний абзац шестистраничного письма в Нью-Йорк, и не о генерале Нирзанне, который, расправив плечи, вышагивал с удовлетворенной улыбкой на устах.
Нет, ее мысли струились по Аллее в сторону белого мраморного дворца принца Маризи.
Глава 5
НАУМАНН СПЛЕТНИЧАЕТ
На следующее утро Стеттон занялся поисками подходящего дома, носясь из конца в конец Маризи.
Поскольку светский сезон начался две недели назад, задача была не из легких. Он искал весь день и большую часть дня следующего. Наконец, совершенно случайно на окраине города натолкнулся на здание, требующее капитального ремонта и обставленное старой заплесневелой мебелью. Он поспешил в отель, чтобы доложить Алине о результатах поисков.
- Но это совсем не то, - возразила она, когда он сообщил ей о том, где стоит дом. - Лучше было бы, чтобы он находился поблизости отсюда. И обязательно на Аллее.
Стеттон объяснил, что дом на Аллее не может быть добыт ни за какие коврижки.
- Тем не менее мы должны его иметь, - холодно отозвалась она.
- Но я же говорю вам, что это невозможно! - вскричал Стеттон с вполне понятным раздражением, поскольку у него за спиной было уже два дня утомительных поисков.
- Ну что же, - сказала Алина, - значит, нужно принять предложение генерала Нирзанна. Может быть, это следовало сделать сразу же.