Я проглотил тот кусок, что уже взял, и посмотрел на проход в пещере, через который ушла Ти-фа-ни некоторое время назад. Если я буду выжидать слишком долго, кто-нибудь вполне может начать приставать к ней и этим её обеспокоить. Скоро мне нужно выдвигаться, но слова матери вызвали во мне любопытство.
— Что за поход?
— Человек по имени Хар-лох нашёл три новых пещеры, подходящих для семей, и смог обработать их своим камнерезчиком. Так сказал Аэхако. Это значит, что там есть комнаты для трёх семей, возвращающихся в основные пещеры нашего племени. Фарли, твой отец и я возвращаемся. Я хочу быть ближе к другим моим сыновьям и их жёнам, пока их дети ещё такие маленькие. — Она наклонила голову глядя на меня. — Ты мог бы вернуться с нами.
— Не сейчас. — Я уйду лишь тогда, когда Ти-фа-ни уйдёт. Если она ещё не возвращается, значит, и я остаюсь.
— Из-за женщин? — Мать изогнула одну серую бровь. Она знала меня слишком хорошо.
Я лишь усмехнулся, глядя на неё. Она знала, что я наблюдаю за Ти-фа-ни, не смотря на то, что я до сих пор не почувствовал резонанса к ней. Я поставил её себе, как цель, которая станет моей. Всё, что мне теперь нужно, это убедить своего кхая, что она — моя.
Это случится. Я уверен, это произойдёт скоро.
Я наклонился, схватил ещё один кусок провианта и отскочил прежде, чем мама могла бы оттягать меня за хвост, как непослушного ребёнка. Она, конечно, будет возражать, но, когда я уходил, то слышал её заинтересованное хихиканье. Я выглянул из главной пещеры и вышел на снег, мои ботинки утонули в свежих хлопьях нападавшего за ночь снега. Пока это лишь небольшой снег в преддверии сурового сезона, но я знаю, что люди чувствуют отчаяние от этого бесконечного холода. Как я слышал из их разговоров, у них на планете снег это нечто такое, что приходит лишь на несколько коротких лун. Я фыркнул при этой мысли. С ума сойти.
Следы Ти-фа-ни в снегу были глубокими, поскольку маленькая человеческая ножка глубоко проваливается в снег. Она ушла недалеко и я следую её следами за дальнюю стену скалы, — где она выращивает свои растения, сажая их в грядки. Она называет себя фермером и говорит, что позже это будет нам полезно. Я не знаю, правда ли это, но у людей вообще какие-то странные представления о еде, например, они едят корнеплоды. Она трудолюбива, она умна, так что, должно быть, её странное увлечение принесёт благо.
Я вижу её, стоящей на коленках на снегу, чуть дальше, она что-то пытается рыть палкой. Отсюда мне виден прекрасный цвет её кожи, он похож на самые драгоценные шкуры животных. Её волосы напоминают гриву и необычны тем, что закручены в спиральки, как наши кисло-сорные кустарники, что растут в скалистых углублениях и благодаря которым чай приобретает приятный вкус. Мне нравится. Она отличается от других, но на неё приятно смотреть и мне нравится сияние её голубых глаз на маленьком человеческом личике.
Я даю ей понять, что приближаюсь.
— Хоу, Ти-фа-ни. Это я, Салюх. — Я помахал рукой в воздухе в знак приветствия, тогда как она взглянула вверх, защищая своей рукой глаза. Я всегда забочусь о том, чтобы осторожно приветствовать её, предупреждая о своём присутствии. Однажды я удивил её, подошёл незаметно, чем вызвал бурную тревожную реакцию. Не хочу снова напугать её.
Она помахала мне рукой.
Я направился к ней и пока шёл, я мысленно взывал к своему кхаю. Это наша общая пара, говорил я ему. Видишь, какая она хорошенькая? Какая хрупкая? Мне нужен резонанс с ней. Это нужно мне, чтобы заявить своё право на неё, чтобы защищать её.
Ти-фа-ни моя.
Резонанс.
Резонанс.
Резонанс, чтобы я мог заявить на неё своё право.
Но мой кхай молчит, предатель, всё то время, пока я иду к ней. Сегодня не мой день. Но это не имеет значения. Это может случиться завтра или в один из последующих дней.
— Наслаждаешься снегом?
Она повернула ко мне лицо и покачала своей палкой.
— Он шёл всю ночь и полностью скрыл мои растения. Я понятия не имею, как у кого-нибудь получается тут что-то делать.
— Ммм. — Я присел в снег рядом с ней, изучая её приспособления. У неё целая кожаная сумка полна чем-то, что выглядит как навоз, который она укладывает к семенам, и пытается копать своей палкой яму в снегу. — Что это ты делаешь?
— Я пытаюсь высадить кропсы, — сказала она на своём странном человеческом языке. Я уже выучил человеческий язык в Пещере Предков, так что могу общаться с ней. В голове появляется мысленная картинка при словах о том, что растения, выращиваемые для еды, должны расти в определённых условиях.
Интересно. Я никогда раньше не обращал внимание на растения, разве что время от времени собирал их для чая своей матери. Я подобрал одно из семян и принялся его рассматривать, в то время как Ти-фа-ни вернулась к работе.