Валентин, ничуть не смутившись, поклонился снова.
— С нетерпением буду ждать нашей следующей встречи, мадам. Примите мои поздравления, Теобольд, — с усмешкой сказал он ликсорийцу. — Умеете же вы выбирать себе женщин.
Теобольд с дипломатической улыбкой отдал поклон.
— Принимаю ваши поздравления, провоет, — и с удовольствием их вам возвращаю.
— О, у Гренер все на месте. — Валентин со смехом похлопал свою спутницу по заду. — А вот как насчет вас, мой карескрийский друг? — осведомился он у Брима. — Уж конечно, у вас не больше надежд выиграть эту дуэль, чем при нашем последнем поединке. Помните, что я сделал из вашей лоханки там, в Ликсоре?
Брим уже собирался отбрить его, но тут вмешался Теобольд.
— У нас многие помнят этот бой, провоет, — сказал он, расправив плечи. — Я сам был в Тандор-Ра во время ничем не вызванного налета, которым командовали вы.
— Дорогой Теобольд, — невозмутимо парировал Валентин, — не надо принимать военные события так близко к сердцу. Я только выполнял приказ. Кроме того, любезный мой ликсориец, наши два сектора никогда не находились в состоянии войны — между нами существовали чисто коммерческие отношения. Разве не «Теобольд Интерстеллар» всегда являлся нашим основным поставщиком коллапсия?
Смущенный Теобольд, сжав кулаки, покосился на Романову, но тут же нашелся:
— Как и подобает крупнейшей компании такого миролюбивого, нейтрального сектора, как Лик-сор, «Теобольд Интерстеллар» ведет дела со всеми платежеспособными заказчиками.
— Разумеется, дорогой Теобольд, — осклабился Валентин. — Ну а вы, мой злосчастный имперский друг, — готовы вы потерпеть от меня очередное поражение?
— Очередное, Валентин? — спросил вдруг слева знакомый женский голос. — Я что-то не припомню, чтобы хоть раз его побеждали.
— Марго, — выдохнул ошеломленный Брим. Валентин обернулся к той, что так неожиданно атаковала его.
— А-а, принцесса Ла-Карн, — процедил он. — Спешите стать на защиту своего былого возлюбленного? — Он взглянул на свои наманикюренные ногти. — Но Брим сам признает, что старый «Свирепый» после боя отправили в утиль. Неудивительно, что этого деятеля выгнали из Флота.
— «Свирепый» погиб заодно со всеми тремя вашими кораблями, Валентин, — спокойно заметил Брим. — Или вы об этом позабыли?
— Я ничего не забыл. Но вы с очаровательной принцессой должны помнить, что своим спасением вы обязаны вовремя подоспевшему крейсеру ее кузена. — Валентин напоследок затянулся своей сигаретой и затушил ее в струях едкого дыма. — Если бы не Онрад, вы, мой отважный имперский пилот, превратились бы в рой элементарных частиц, летящих по Вселенной.
— Я в-видела запись боя, сделанную из орудийной к-камеры, — заявила Марго. — Вилф расколотил ваши к-корабли задолго до прибытия Онрада, б-без всякой помощи.
Брим, отвлекшись от перебранки с Валентином, заметил вдруг, что принцесса придерживается рукой за стойку и глаза у нее мутные, как у пьяной. Анна Романова, взиравшая на нее чуть ли не с ужасом, посмотрела на Брима, но тут к ним подошел Ла-Карн и хлопнул Валентина по спине.
Барон был в штатском костюме, который затмевал даже теобольдовский. Роскошная красно-зелено-белая лента пересекала его грудь.
— Кирш, старина, — воскликнул он, — я вижу, моя пьяная супруга тебя уже отыскала. — Он засмеялся, фамильярно обнимая Гренер за талию и кивая Теобольду. Румянец на его лице говорил о немалом количестве выпитого. Барон посмотрел на Брима, и его брови полезли вверх. — Ах, так мы присутствуем при воссоединении? Мне следовало догадаться, что Марго первым делом разыщет вас. Но на сей раз вы будете разочарованы, Брим, — с грязным смешком заметил он. — С тех пор как она пристрастилась к зелью, в постели от нее толку чуть.
Брим невольно взглянул на Романову, которая наблюдала за ним с явным испугом. Она тут же отвела взгляд, крайне сконфуженная, и, не поворачивая головы, шепнула что-то Теобольду. Тот пробормотал что-то насчет трудного завтрашнего дня, и они с Анной ушли. Брим испытал мимолетное сожаление, но вид Марго, чуть ли не повисшей на стойке, сразу прогнал из головы все прочие мысли. Он мигом оказался рядом с ней.
— Марго, что с тобой? Чем я могу тебе помочь?
— Ничем, — со слезами на глазах прошептала она. — Я не п-пьяна — это тайм-трава, Вилф, зелье. Я способна убить ради нее.
Стиснув зубы в приступе отчаяния, Брим взял ее за руку:
— Нет, Марго, не говори так. Клянусь Вселенной, я избавлю тебя от этого.
— Нет! — со страхом вскричала она, вырвав у него руку. — Я не хочу от этого избавляться! Я лгала тебе тогда, в посольстве, — созналась она, закрыв глаза. — Дело не в Редьярде, а в этой треклятой п-привычке. О Вселенная, — простонала она, едва удерживаясь на ногах, — не смотри, какая я стала, Вилф. Помни меня такой, какой я была прежде. — И она залилась слезами.
Брим снова потянулся к ней, но его отпихнула в сторону крепкая мускулистая матрона, которую он видел в прошлом году. Ловко обхватив Марго за талию, она придала ей вертикальное положение и повела ее к выходу, где ждал с накидкой офицер торондской армии в черной форме. Ошеломленный карескриец услышал злобный смех Ла-Карна.
— В чем дело, Брим? Неужели она правда так изменилась? Она больше не нравится тебе? — Барон выхлебал бокал вина, который поставил перед ним Валентин. — Даже и попробовать не хочешь?
Брим приподнялся со стула, но Валентин заступил ему дорогу:
— Еще шаг, Брим, и я велю вас вывести.
— Попробуй, — прорычал Брим, сжав кулаки.
— Я лично тебя и пальцем не трону, карескриец, — засмеялся Валентин. — За меня это сделают другие. — Он кивнул на шестерых молодцов в штатском, светловолосых и голубоглазых, которые внезапно возникли из толпы. Брим сощурился.
— Я сделаю вас обоих раньше, чем они до меня доберутся, хабталль, — сказал он, использовав самое оскорбительное из фертрюхтских ругательств, какое знал, и двинулся, слепой от ярости, на провоста.
Валентин прижался к стойке в явном испуге, хотя охранники приближались к ним со всех сторон.
— Погоди! — пролепетал он. — Ты ведь не хочешь потерять свой шанс участвовать в гонках, Брим? Вспомни, где ты находишься… Я ведь в два счета сниму тебя с состязаний.
Брим прикусил губу и отступил, пробормотав:
— Трусливый ублюдок.
— Трусливый? Гонки покажут, кто из нас трус. Там я побью тебя так, как тебя еще не били ни разу за всю твою никчемную жизнь.
Тут Ла-Карн взгромоздился на ноги и обхватил Валентина рукой за шею.
— А может, это я побью вас обоих, — хвастливо заявил он. — И уж тогда вломлю ему по-настоящему. Надо же проучить его за то, что он так часто раздвигал потрясные ноги моей жены!
— Ладно, Роган, — Валентин выпятил подбородок, — один из нас точно вздует этого карескрийского рудокопа. Но твоим гонщикам придется попотеть, чтобы побить наши новые «Гантгейзеры».
— Поглядим, — расплылся в улыбке Ла-Карн. — Мой новый «Дампьер» засадит ваших конструкторов обратно за кульманы.
Валентин, удостоверясь, что Брим успокоился, знаком отпустил охранников.
— Что ж, соперник, — сказал он Ла-Карну, — может, обсудим это в другом месте, где нам предложат особые развлечения?
У Ла-Карна загорелись глаза.
— Да, — сказал он восторженно, как ребенок, — это хорошо.
— Увидимся на гонках, Брим. — Валентин поставил барона на ноги и направил его в дверь за стойкой. Обернувшись к Гренер, все так же спокойно стоявшей у бара, он сказал:
— Рано утром жду вас в ангаре, префект. У нас много дел. — И он ушел вместе с бароном. Гренер поклонилась ему вслед, щелкнув каблуками.
— Я буду на месте, провоет. — С выражением безнадежности на лице она ненадолго прикрыла глаза и устремила задумчивый взгляд на Брима. — Могу я чем-нибудь угостить вас, мистер Брим? — Она облокотилась о стойку, подавшись к нему своим великолепным бюстом.
Брим, посмотрев ей в глаза, перевел взгляд на грудь, распирающую мундир.
— Это зависит…
— От чего? — слегка нахмурилась она.
— От того, что вы планируете делать после приема. Может, мне лучше не пить больше… — Внезапно он почувствовал ее руку у себя на бедре — она медленно двигалась к паху. И хотя от Инге заметно пахло тайм-травой, его дыхание участилось. — Если подумать, Инге, мне не очень-то и хочется пить — но у вас есть кое-что поинтереснее выпивки.