Брим с невеселым смехом почесал голову.
— Что сталось со старой доброй тайной личной жизни?
— Ты о чем?
— Мое приглашение несколько отличается от твоего. Оно весьма личного свойства. Но, похоже, нас с тобой хотят разлучить на этот вечер.
— Интересно зачем, — задумался Молдинг.
— Друг мой Тоби, — поджал губы Брим, — у меня такое чувство, что тебя этим вечером будут развлекать на всю катушку. Поглядывай на хроноиндикатор, когда будешь снимать штаны, — не то все гонки прозеваешь.
— Гм-м, — поднял брови Молдинг. — Если здесь интрига, то против такой я ничего не имею. Ну а ты как же?
— Возможно, вся разница между нами в том, что я как бы знаю имя своего партнера по развлечениям. Беда с этими гонками, — засмеялся Брим. — В любых других обстоятельствах мы были бы полными дураками, если бы попались на такую удочку в ночь перед полетом. Но наш друг Драммонд, генерал как-никак, не оставил нам иного выхода. Надеюсь, он приготовил также и помощь на случай необходимости.
К исходу первого метацикла вечерней вахты лимузин без номерных знаков подошел к главному входу в имперский ангар.
— Это вы Брим? — спросил, выглянув в окно, шофер, светловолосый здоровяк, с мутными, близко посаженными хулиганскими глазами.
— Я, — подтвердил Брим.
— Садитесь, — буркнул шофер. Брим молча занял место на заднем сиденье. Они отъехали на большой скорости, через каких-то несколько циклов выбрались за пределы гоночного комплекса и помчались по шоссе к сверкающим башням городского центра. Но глайдер, не доезжая до них, свернул вбок, проехал по широкой аллее и остановился перед внушительной террасой большого особняка.
— Иди в дом, — проворчал шофер, оказавшийся вдруг сбоку. — Я держу бластер у твоих ребер.
В бок Бриму действительно ткнулось что-то твердое. Благоразумнее было поверить, что это и правда бластер. Брим раздраженно заскрежетал зубами. И как он мог проявить такую беспечность?
— Шевелись, — зарычал водитель, — и не вздумай ничего выкинуть, карескриец. Я с радостью разнесу тебя на атомы.
Брим молча направился к террасе. Он не верил, что Облачник воспользуется своим бластером. Его задача — доставить Брима на некую встречу живым, а оружие он скорее всего вытащил для пущего гонору.
Но как бы там ни было, Бриму не улыбалось находиться под дулом предположительно заряженного оружия, и он решил принять свои меры.
— Слушай, ты, ковиэль фангофт, — сказал он, оспаривая на фертрюхте законность рождения своего стража, — твоя мать все еще продает свое чесоточное тело водилам в Вакке?
— Ах ты, хабталль поганый! — рявкнул шофер, хватая Брима за левую руку и тыча его бластером в правое плечо. — Ты об этом пожалеешь.
Тупая злость была именно тем, на что рассчитывал Брим. Он продолжал идти к хорошо освещенной террасе, стараясь шагать не в ногу с водителем. На террасе он споткнулся, припав на правую ногу, и вывел шофера из равновесия.
— Ты чего? — ахнул тот.
— Опоздал! — ответил Брим. В мгновение ока он упал, обезопасив себя от выстрела, ухватил стража за предплечье и рванул вперед. Одновременно он лягнул правой ногой, угодив противнику пониже колена, и перебросил его через правое бедро.
Растерянный Облачник взвыл и выпустил бластер — тот взвился в воздух и упал на дорожку, а за ним последовал головой вперед его хозяин. Удар получился мощный, но шофер, полежав немного, тут же вскочил и хотел подобрать оружие.
Брим, подивившись такой стойкости, все же опередил врага. Твердо став на правую ногу, он пнул Облачника левой, угодив ему в челюсть. Кровавая слюна и осколки зубов полетели во все стороны. Враг упал и на сей раз уже не поднялся.
Брим поднял бластер (мощный «Шпанду-50») и направился прямиком ко входу. Как следует прицелившись, он разнес красивые двери в щепки.
— Ну, сальная борода Вута, — заорал он в рваный, покрывшийся инеем пролом, — какого хрена тут творится? Я думал, меня трахаться зовут!
Через несколько кликов к нему выбежали шестеро ошарашенных, вооруженных до зубов охранников. Поставив бластер на режим парализации, Брим уложил первых двух. Остальные четверо побросали оружие и застыли с поднятыми руками.
— Ну что, — гаркнул Брим в дверь, — кто тут главный? Мне что, всю ночь тут сшиваться?
— Я… — нерешительно ответил кто-то, по голосу похожий на Ла-Карна.
— Покажись, или я уведу твою тачку обратно в имперский ангар, и можешь навсегда забыть о том, что от меня хотел. Понял?
Через несколько мгновений на пороге появились Ла-Карн и Кирш Валентин, оба в военной форме. Валентин уверенно шагнул вперед.
— Ладно, Брим. Вот они мы. Может, войдешь? Там есть и другие люди, которые хотят поговорить с тобой.
— Я должен был догадаться, что без тебя тут не обошлось. — Брим поднялся на несколько ступеней и швырнул бластер обалдевшему охраннику, который чуть его не уронил. — Веди, Валентин. Я весь в твоем распоряжении.
В высокой комнате с темными панелями, уставленной старинными книжными шкафами с настоящими книгами, сидели за резным столом двое мужчин и женщина. Одного Брим узнал сразу: вице-адмирал Хот Оргот, командующий недавно сформированной в Лиге Седьмой эскадры. Его суровое узкое лицо в последнее время мелькало на всех экранах — он выступал за возвращение Негрола Трианского из ссылки.
— Добрый вечер, адмирал Оргот, — сказал Брим. — Мне говорили, что здесь поблизости находится военный корабль Лиги.
— Добрый вечер, Брим, — с тенью улыбки ответил адмирал. На нем был темный штатский костюм — прекрасно сшитый, как подобало его высокому рангу, но куда менее эффектный, чем мундир вице-адмирала. — Вы любите появляться на сцене с помпой, верно?
— Да. Это ваш недоумок-шофер вдохновил меня.
— Меня это не удивляет. — Оргот раздраженно покосился на Ла-Карна. — Полагаю, больше он нам не помешает?
— Какое-то время нет, адмирал.
— В таком случае разрешите мне познакомить вас. Господин справа от меня — обергалитир Гортон Роарн, министр государственной безопасности Лиги.
Роарн, тяжеловесный, подстриженный ежиком, едва заметно кивнул. Вряд ли он был способен на нечто большее, учитывая внушительную складку жира у него на затылке. Он был в черной форме Контролера Лиги, но с правого плеча свисали черные и красные ленты, положенные ему по рангу. Брим ответил ему таким же кивком. Он уже усвоил во время войны, что все Облачники похожи друг на друга.
— Слева от меня, — продолжал Оргот, — сидит Ханна Нотром, министр общественного согласия. — Он указал на маленькую средних лет женщину в чине обергалитира. Брим узнал и ее — на тарротских гонках она приезжала с Валентином в ангар. Тогда она сильно прихрамывала — видимо, правая нога повреждена. Она, как и Роарн, была в черном мундире с красными лентами на правом плече.
— Так это вы знаменитый Вилф Анзор Брим с Карескрии, — улыбнулась Нотром. — Мы давно и с большим интересом наблюдаем за вашей карьерой.
— К вашим услугам, госпожа Нотром, — поклонился Брим.
— С Киршем Валентином и нашим любезным хозяином Роганом Ла-Карном вы уже знакомы, — добавил Оргот.
— Да, адмирал, мы встречались, — не сдержал кривой усмешки Брим.
— Быть может, вы присядете, мистер Брим? — предложила Нотром, указав ему место рядом с собой и напротив Оргота.
Он сел, а Валентин с Ла-Карном заняли оставшиеся места.
Нотром сложила домиком свои длинные костлявые пальцы и заявила:
— Перейду прямо к делу. Завтра вы участвуете в гонках на чрезвычайно опасном, как говорят, аппарате. Это так?
— Да, завтра я лечу — но не считаю, что наши М-5 более опасны, чем любые другие гоночные аппараты, включая и ваши «Гантгейзеры».
— И все же они опасны, — настаивала Нотром.
— Да, наверное.
— А в прошлом году вы едва не погибли на состряпанном наспех корабле, который не следовало выпускать из стен «Шеррингтона» — ведь вероятность флаттера была очень высока. У нас имеется запись вашей беседы с Валерианом перед самым стартом. Вашей прозорливости можно позавидовать. Инженеры «Гантгейзера» и «Горн-Хоффа» тоже пришли к такому выводу, но лишь путем сложных расчетов.