- ДА-67 работы Марино - канальски красивый корабль. Вы его видели?
- Только по информационным каналам, ваше высочество. Он и правда хорош. И будьте уверены: на будущий год старый Кснор Марино представит еще более скоростную версию.
- Не сомневаюсь. - Онрад рассмеялся. - Но вы даже не спросили, кто занял второе и третье места, - или вам это неинтересно, раз вы собираетесь лететь на новом валериановском М-5?
- Еще как интересно, ваше высочество. Вы ведь знаете, какие чувства я питаю к Киршу Валентину.
- О да, Брим, - несмотря на все ваши усилия это скрыть, я начал понимать, что вы не слишком его любите. Однако в посольстве меня уведомили, что вы довольно близко.., э-э.., подружились с префектом Гренер.
- А я-то думал, ваше высочество, что мне предоставили совершенно отдельную комнату.
- Что поделаешь. Контролеры не часто ночуют в посольстве, поэтому гостья привлекла к себе некоторое внимание. А стены в этом крыле чрезвычайно тонкие.
- Я рад, что она заняла хотя бы третье место. Мы, наверное, никогда не узнаем, смогла бы она при желании победить Валентина или нет.
- Он убил бы ее, если бы она это сделала, - засмеялся принц, и его ладонь легла на руку Брима. - Я ужасно сожалею о том, что случилось с Марго. Я должен был вам это сказать. Ни я, ни отец не знаем, как с ней быть. Она законная жена Ла-Карна, а значит, имеет двойное гражданство. Иначе мы вытребовали бы ее назад. У тех, кто начинает курить уже взрослым - в отличие от детей, которых предназначают в Контролеры, - тайм-трава сильно действует на мозг. Флинн полагает, что ей осталось от силы лет десять. А потом... - Голос принца пресекся, и им стало больше не о чем говорить.
***
Позже, в Имперском Госпитале Аталанты, Бриму уже самому пришлось приучать новые части тела, включая глаза, к взаимодействию. При помощи Тоби Молдинга, предоставлявшего транспорт, он долгие метациклы изнурял себя физическими упражнениями. Настал день, когда он снова оседлал свой гравицикл. Выздоровев, он стал делить свое время между работой на флотской базе, которую исполнял на совесть, восстанавливая свои пилотские навыки, и освоением нового М-5 на тренажерах. Только редкие визиты Клавдии Вальмонт и ее мужа нарушали жесткое расписание, которое он себе навязал, - однако Брим вел активную переписку с не менее занятой Анной Романовой, а она отвечала на его послания из самых разных уголков Империи. Он не собирался терять с ней связь: она обещала ему вечер.
Наконец настал день, когда он снова отправился на Родор, теперь на лайнере компании "Коммере Энтерпрайз", а проезд в первом классе ему оплатил не кто иной, как сам император Грейффин IV. Но Бриму, несмотря на всю роскошь путешествия, не терпелось добраться до шеррингтоновских лабораторий. Из последних сообщений Валериана он узнал, что один из двух М-5, заказанных Обществом, скоро пройдет наземные испытания, и решил сам совершить первый полет. Кроме того, туда намеревался прибыть доктор Бородов, а Брим почти год не видел старого медведя.
Взойдя на борт "Шеррингтона-224" в бромвичском порту, Брим сразу понял, что дело неладно. В маленьком салоне уже сидели четверо специалистов по теплопередаче с "Красны-Пейча", прибывшие сюда на содескийском лайнере меньше метацикла назад. Медведи, которых вызвал сам доктор Бородов, были обеспокоены тем, что у нового двигателя ПВ/12 возникли серьезные проблемы с охлаждением. Затруднения с перегревом всегда возникают, когда большие излучательные системы ставятся на малых звездолетах, где площади для размещения радиаторов на вес золота.
Второй сюрприз ждал Брима на Лайсе. В маленьком порту Вулстона его встречал не Марк Валериан и не его содескийские друзья. В предрассветных сумерках под лампами Карлссона стояла Анна Романова. Брим воспрял духом. Она сообщала, что планирует закончить переговоры на главном бромвичском предприятии как раз когда он прилетит, но он не ожидал, что она управится так скоро. Ведя свой чемодан к выходу, он ухмылялся от уха до уха - и ничего не мог с этим поделать.
- Надо же было кому-то подвезти вас в лабораторию, - поддразнила она, вот я и вырвалась на день раньше. - Ее костюм-кардиган был строгим и в то же время изящным - плотная ткань подчеркивала обаятельную хрупкость Анны.
- Я поеду куда угодно, лишь бы вы там были, - сказал Брим. Медведи тем временем разместились во втором шеррингтоновском глайдере. - Если вас не будет в лаборатории, Валериану придется искать меня в другом месте.
- Я думаю, это его не обрадует - ведь это он дал мне глайдер. Кажется, он хочет, чтобы вы провели пробный полет прямо сегодня.
- Ничего, подождет. Вспомните, что было, когда я в последний раз сел на его лохань. Где там ваш глайдер, Анна? Весь день мы будем собирать цветы или что-то в этом роде, а потом я потребую с вас обещанный вечер.
- Мистер Брим, вы невозможный человек, - провозгласила она и заглянула ему в глаза. - Как вы себя чувствуете, Вилф? В последний раз, когда я вас видела, вы лежали в медицинском автомате.
- Я чувствую себя чертовски счастливым, потому что живу, - серьезно ответил Брим, - и вполне здоровым к тому же. Во мне сменили много деталей и хорошо за мной ухаживали.
- Вы заслуживаете самого хорошего ухода.
- Лучший уход обеспечите мне вы, если согласитесь провести со мной день, скрываясь от Валериана.
- Вилф Брим! - деланно-сердито воскликнула она. - Ну что мне с вами делать?
- Ну, если мне уж непременно надо лететь, освободите для меня вечер.
- Думаю, это можно устроить, - зарделась она. - Там будет настоящий праздник в честь первого полета М-5.
- И вы пойдете со мной?
- Если вы приглашаете.
- В таком случае я полечу.
Глава 7
ПРИНЦЕССА МАРГО ЭФФЕРВИК ЛА-КАРН
Брим с Романовой прибыли на шеррингтоновский участок у озера, когда заря окрасила в нежные цвета курчавые облака над Хэмптоном. М-5 уже парил на гравиподушке у самой воды. Подернутый росой, отражающий рассветное небо, он был точно этюд в розовато-багряных тонах.
Группки техников в синих шеррингтоновских комбинезонах располагались под деревьями или сидели, свесив ноги над водой. Аромат кф'кесса из дюжины термосов смешивался с запахами цветов, листьев и влажной, тучной вулстонской почвы. Эта картина так завораживала, что Брим и его спутница тихо выбрались из глайдера, поднялись на пирс и молча постояли, любуясь плавными эллипсами пастельных цветов.