Нахрен расстраиваться, она была моей. Кровь на моём члене и сперма в её киске доказывали, что она моя. Пора стать мужиком и взять под контроль это дерьмо.
Я все ещё держал в руке телефон, когда он завибрировал. Сообщение от «Мама».
«Ты маленькая сучка! Как ты посмела! Ну, я только что позвонила твоему парню и сообщила, что ты пошла в Лас-Вегасе по рукам. Ушла твоя дойная корова. Ты застряла здесь с непритязательным копом. Наслаждайся».
Мне захотелось прибить суку. Должно быть, Тед не рассказал ей о состоянии нашей семьи. Хотел бы я рассмеяться в лицо этой стерве.
Вернувшись обратно к кровати, я скользнул в боксёры и штаны, после чего переслал сообщение себе на телефон. Я собирался отправить его Теду, но вдруг раздался звонок от Кевина. Я не отвечал, потому что не хотел потерять её из-за него. Он не виноват, что я трахал его женщину. Сработал автоответчик, и голос сообщил о наличии сообщения, которое я прочитал.
«Ангел, твоя мать звонила и сказала, что ты живёшь с каким-то мужчиной. Она абсолютная С, поэтому я знаю, что она всё выдумала. Позвони мне, пожалуйста, детка».
Завёрнутая в полотенце она вышла из душа, и неожиданно я растерял всякое беспокойство по поводу её бывшего. Он был бывшим, потому что она не собиралась возвращаться в Чикаго без меня. Там у них не будет никаких взаимоотношений, потому что мы собирались в Чикаго лишь для того, чтобы забрать её вещи и двинуться в Бостон со мной.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил тихо.
— Как плохой человек. — Я услышал её вздох.
— Не чувствуй себя так. Ты моя, и я утвердил права на то, что принадлежит мне. Скажи... если бы не было этого парня, ты была бы расстроена тем, что мы с тобой разделили?
— Лишь слегка. Мы не знаем друг друга, а я позволяю внезапному голоду по тебе поглотить меня, — заплакала она. Слёзы потекли по лицу.
Блядь. Они не были бездушными.
— Не плачь. Хочешь, чтобы я позвонил ему? — Она была необходима мне, чтобы покончить с ним, но я не хотел, чтобы Ангел имела с ним дело.
Она покачала головой и взмахнула руками:
— Нет! Давай просто забудем о том, что произошло.
— Что?!
— Прошу тебя. Это же чистейшая похоть. Нет ничего, что удержит тебя надолго. Я возвращаюсь домой.
Я, смущённый её ответом, лишь покачал головой, пытаясь осознать его. Она быстро оделась и была уже почти у двери, когда я понял, что она творит. Побежав за ней, обернул руки вокруг неё, эффективно удерживая её локти.
— Куда ты идёшь? — зарычал ей на ухо.
— Я же сказала, что домой, — ответила она, пытаясь выбраться из моих объятий.
— Нет, не идёшь. Если думаешь, что я позволю тебе сбежать к нему, потому что ты боишься своей естественной реакции на меня и моей на тебя, значит, ты сошла с ума. Я, возможно, сделал тебе ребёнка сегодня и не собираюсь останавливаться даже после того, как добьюсь этого.
— Но это неправильно, — повторила она, все ещё пытаясь высвободиться.
— Почему? — спросил я, блядь, по-настоящему запутавшись.
— Из-за моей мамы, — ответила она расстроенно.
— Что нужно сделать, чтобы ты поняла, что я не твой дядя?!
— Я не об этом! Можешь меня отпустить, чтобы я могла думать? — Я отпустил её только после того, как прислонил к двери. — Моя мама непорядочная женщина, и что произойдёт после того, как всё закончится между ней и Тедом? Это помешает нам, — призналась она.
— Я не позволю. И докажу это, — заявил я, прежде чем притянуть её к себе и грубо поцеловать.
Телефон снова зазвонил, и я знал, что это её парень. Оттолкнув меня, она бросилась отвечать:
— Привет, Кевин. Нет, я в порядке. Другой мужчина?! Кэнди со своим новым мужем, а я тусовалась со своим дядей Дином, младшим братом Теда. Ладно, созвонимся позже, — бодро проговорила она.
— Нихрена у тебя не выйдет! — лишь пророкотал я, когда она положила трубку. Я оказался перед ней в доли секунды, толкая спиной на кровать.
Обхватив её запястья рукой, я поднял их ей над головой. Наши глаза встретились, в то время как я тяжело задышал от отчаяния. Рыкнув, я наклонился, захватывая её губы. Она слегка вздохнула, когда я скользнул языком в рот, пробуя вкус Ангела, смешанный со вкусом зубной пасты из ванной. От мысли о ней, использующей мою зубную щётку, почему-то вдруг сильнее забилось сердце. Глупо делать из мухи слона, но зубная щётка — это настолько личное. Чокнутый, но мне было всё равно. Она заставляла меня чувствовать себя на миллион баксов, остудив мой гнев, но всё ещё нуждалась в объяснении кое-чего. Поэтому, слегка отстранившись, я принялся играть с её трусиками. На секунду её тело и разум потерялись от моего прикосновения:
— Ты моя, Ангел. Понимаешь?