Аддамс окинул его взглядом, несколько секунд глядя прямо в его глаза, а потом взглянул на рисунок поразительно точно выполненного черепа. Денис посмотрел на преподавателя исподлобья, но без вызова, просто с интересом. Профессор нахмурился, но не придумал, к чему придраться, сам же пять минут назад сказал, что ему плевать, кто чем занимается.
— Перед Хэллоуином я ежегодно провожу контрольный тест, — сообщил Аддамс. — Не сдавшие его не допускаются к зимней сессии.
Даша машинально кинула вопросительный взгляд на какую-то волшебницу с черной косой почти до пояса, и та мрачно кивнула, подтверждая слова профессора.
— А, ну мы сдадим, — беспечно пожал плечами Денис.
Аддамс тихо усмехнулся его безразличию, с удовольствием отмечая, что на остальных студентов, даже из этого ОРУ, сообщение произвело впечатление. Он вообще любил делать контрольные срезы знаний в середине учебного процесса. Студентов, которые ничего не делают семестр, а потом учат все за два дня до экзамена он в глубине души ненавидел, хотя профессионализм не позволял этого показывать.
— Самоуверенно, — заявил Аддамс.
— К Хэллоуину мы всегда готовы! — усмехнулся Юра Зимин, взъерошивая темные волосы.
Он действительно напоминал сбежавшего с Хэллоуина: черные волосы до плеч убраны в хвост, бледная кожа оттеняется синяками под глазами от вечного недосыпа, на пальце перстень с причудливой вязью и письменами, а на плече периодически сидит ворон. Сейчас он был в клетке в комнате, а обычно предпочитал находиться рядом с хозяином и наблюдать за окружающими черными блестящими глазами-бусинами. И у самого Юры глаза были черными, пронизывающими не хуже рентгеновских лучей.
Несколько магов из АООМУ прыснули от смеха, даже Аддамс сложил губы в легкую усмешку.
— Ну как знаете, — произнес он.
Занятие завершилось в том же спокойном ключе, в котором и началось: скрипели ручки, дремали студенты, говорил Аддамс.
Следующими шли две пары зельеварения, на которые студенты ОРУ пришли заранее — памятуя о Рихтер, которая могла простить опоздание на историю, на заклинания, но на ее любимые зелья опаздывать было нельзя — на экзамене она спрашивала тему досконально, даже если студент пропустил две минуты, пока она только открывала книги.
Но жизнерадостный Матис, пришедший на занятие в джинсах, суровую Рихтер ни капельки не напоминал.
Едва войдя в кабинет, он тут же сообщил, что готовить они будут зелье немоты. Ингредиенты на столе, рецепт в книге. Пара с лучшим зельем получит на один вопрос меньше на экзамене.
Кира недоверчиво хмыкнула. Зелья в ОРУ учили досконально, и в случае с Рихтер такой бы подарок означал, что в билете будет по меньшей мере сотня вопросов, но вы, так и быть, можете ответить на девяносто девять.
Но все послушно разбились на пары.
— Вас же было тринадцать, — заметил Матис, обводя класс взглядом. Кроме студентов ОРУ тут сосредоточенно нарезали ингредиенты вампиры, эльфы, наги и четыре феи земли — удивительно тонкокостные создания с нежной розоватой кожей и длиннющими ресницами, обрамляющими большие глаза оттенком от светло-салатового до темно-зеленого.
— Евгений Сапов не посещает зельеварение, — строго заявила Кира. — На экзамене он будет. А вас не предупредили? — она нежно улыбнулась, ловя взгляд преподавателя.
Тот отступил на шаг, вздрогнув, Уайтхед еще не успел исполнить свое обещание и раздать всем преподавателям амулеты от сглаза.
— Д-да, — чуть запинаясь сказал Матис. — Я забыл.
Родион шутливо толкнул одногруппницу в плечо и еле заметно ухмыльнулся, открывая пакетик с когтями летучей мыши.
— Цыц, Раскольников! — тут же шепотом окрысилась девушка.
Несмотря на то, что у Родиона настоящая фамилия была Дегтярев, это прозвище приклеилось к нему давно. Мало того, что он напоминал персонажа Достоевского темно-русыми волосами, вечно бледным худым лицом и темными глазами, так еще и родом был из града Петра. Конечно, старух-процентщиц он не убивал, равно как и не воскрешал, но определенных успехов в классической некромантии добился.
Парень тихонько засмеялся, стараясь, чтобы это было незаметно для остальных, но Кира все равно прожгла его испепеляющим взглядом.
Напряженную обстановку пронзил резкий визг какой-то эльфийки, длинные белокурые волосы которой едва не поджег столп огня возле котла Агуи и Гальджа Чолхановых.
Человек, увидевший близнецов Чолхановых за работой, мог испытать шок: юные калмыки опускались на колени перед камином или любым открытым огнем и застывали. В узких монгольских глазах отражалось пламя, а сами близнецы словно впадали в транс. Не боясь ожогов, они погружала свои руки в пламя, которое отступало, обвивая длинные пальцы, но не причиняя вреда некромантам.
Только им было известно, насколько тяжело концентрироваться и как долго заживают последствия ошибок. Несколько раз Агуя сжигала почти до корней собственные волосы, которые до сих пор не отросли до прежней длины и торчали двумя неопрятными черными косицами.
Гальдж волосы отстриг себе самостоятельно, чтобы не подвергать лишней опасности.
Колдовали они часто вместе. Вообще иногда они казались единым организмом, который просто существует в двух разных телах, и лишь в моменты огненных ритуалов воссоединяется.
Человеку неподготовленному показались бы диким язычеством заклинания на калмыцком языке и огонь, взмывающий столпом вверх. Однако Агуя и Гальдр видели в пламени то, что было незаметно человеческому глазу: связь с миром мертвых.
И свою любовь к стихии они демонстрировали при каждом удобном и неудобном случае. Например, как сейчас, когда пламя даже оставило небольшой след на потолке.
— Извини, — тут же улыбнулась Агуя эльфийке, но та только холодно на нее взглянула и демонстративно переставила котел в другой угол, оказавшись почти рядом с Аней и Дашей. Тогда эльфийка переместила котел в еще одно место. Тут стояли Кира и Родион, которые не смогла сдержать усмешки.
— Эсмеральда… — устало произнес Матис. — Время уходит.
Эльфийка даже побагровела от злости, но осталась на месте. К ней тут же присоединился другой эльф и оба погрузились в работу, видимо, решив доказать, что в зельеварении им нет равных.
Доказать они смогли только умение создавать взрывы, от которых вскрикнул даже Матис. Агуя с Гальджем посмотрели с неподдельным уважением, но орущая больше от злости, чем от реальных повреждений эльфийка злобно пнула котел, чье содержимое попало практически ко всем на столы и одежду и бросилась вон из класса.
— После занятий зайдешь и будешь помогать все ремонтировать! — крикнул ей вслед Матис.
Как он ни старался, стараясь не смеяться, но губы у него чуть-чуть кривились, пока он оглядывал кабинет, залитый ярко-желтым зельем.
А победу одержал довольно сурового вида наг с такими же желтыми, как и зелье глазами и работающая с ним в паре ведьма в роговых очках. Последняя сверкнула глазами в сторону русских студентов, когда Матис громогласно восхищался приготовленным зельем, но большинство к этому отнеслись совершенно спокойно, только Кира не выдержала и осклабилась в ее сторону — пусть зелья и не были ее сильной стороной, проигрывать она все равно не любила.
Поэтому она, едва пара закончилась, оторвалась от остальной группы и пошла на поиски Селиверстова, который уже должен был вернуться. Настроение было так себе. Во-первых, проигрыш каким-то местным студентам, а во-вторых, она только придумала тему диплома: “Особенности упокоения вампиров в Европе и Азии”, как практическую часть сразу забраковал тот же Селиверстов, строго-настрого запретивший упокаивать их здесь.
Нет, наверное, в этом есть резон — не трогать местных студентов. Другой вопрос: есть ли резон принимать в университет вампиров, которые все-таки предпочитают кровь в рационе?
В общем, темы снова не было, а скоро тот же Селиверстов начнет подгонять с ней, поэтому и нужно было отыскать его. Раз уж он забраковал ее идею, пусть поможет что-нибудь придумать.