Перед глазами все еще стоит выражение лица Джесси, за которым раньше следовали запой и порка.
— Ты их знал? — спрашиваю я.
— Не совсем. Я не задаю вопросов.
Киваю про себя. Я знаю, что Джон всегда был рядом, и он был лучшим другом Кармайкла, так что он должен знать больше, чем говорит.
— Как Сара? — небрежно интересуюсь я.
Он ерзает на сиденье и поворачивает грозное лицо ко мне.
— Лучше, чем раньше.
Я сникаю на месте. На это мне нечего сказать, поэтому я затыкаюсь, разворачиваю рогалик и позволяю Джону везти меня остаток пути в тишине.
Я громко вздыхаю, когда Джон подъезжает к обочине.
— В чем дело, девочка?
Беру сумочку и выхожу из машины, прежде чем успеваю убедить Джона отвезти меня в «Поместье».
— Пришло время сообщить боссу об одном датском клиенте.
— О, — медленно тянет он. — Желаю удачи.
Саркастически фыркаю. Удачи?
— Спасибо, Джон, — язвительно замечаю я, захлопывая дверцу, и слышу, как глубокий смех стихает, когда нас разделяет дверь автомобиля. Глубоко вдыхаю для уверенности и вхожу в офис. Я никогда не боялась идти на работу, но теперь очень боюсь.
Первое, что я слышу — визг Тома:
— Боже мой! Ава!
Потом я слышу Викторию:
— Ого, у тебя настоящий загар!
Затем я вижу сияющую Сэл, снова сияющую.
— Ава, ты так хорошо выглядишь.
Затем смотрю на свой стол и останавливаюсь как вкопанная. Воздушные шары… повсюду. С изображением младенцев. На столе также виднеется пачка памперсов и руководство «Как быть матерью». Но хуже всего, и я беру их, чтобы рассмотреть поближе, чтобы удостовериться, не обманывают ли меня глаза, — гигантские джинсы для беременных, свисающие со спинки моего кресла и, что более важно, полностью его закрывающие. Будто неподошедшее платье и отсутствие побудки в стиле Джесси уже не сделало утро достаточно унылым, теперь мне напомнили, что я буду выглядеть как кит. Он действительно всем рассказал. Я его убью.
— Я так и знал! — Том бросается к моему столу. — Я знал, что ты беременна. Но двойня! Вау, это так волнующе! Назовешь одного в мою честь?
Я отшвыриваю одежду для беременных и плюхаюсь в кресло. Я здесь уже две минуты, и с меня уже достаточно. Двойня означает двойное волнение, а также двойное увеличение веса и двойное беспокойство.
— Нет, Том.
Он драматично выдыхает.
— Что не так с именем Том?
— Ничего, — пожимаю плечами. — Я просто не назову так ни одного из своих детей.
Он фыркает в отвращении и бредет прочь, даже не поздравив меня.
— Поздравляю, Ава. — Салли наклоняется и обнимает меня. Я знала, что могу положиться на Сэл. — Кофе?
— Пожалуйста. Три кусочка сахара. — Обнимаю ее в ответ, и в сидячем положении большие сиськи Сэл тычутся мне в лицо. — Как поживаешь, Сэл?
— Потрясающе, — выпаливает она, пританцовывая, направляясь на кухню. Тут же прихожу к выводу, что личная жизнь Сэл, должно быть, вернулась в прежнее русло.
— А где Патрик?
Я ни к кому конкретно не обращаюсь, потому что больше никто не стоит у моего стола, оккупированного младенцами. Том дуется в другом конце офиса, явно игнорируя меня, а Виктория мечтательно смотрит на меня.
— Эй. — Я машу ей рукой.
— Ой, извини! Мне просто интересно, как бы назывался такой оттенок.
— Оттенок?
— Твой загар. Я бы сказала, — глубокая бронза. — Она что-то записывает, и я уверена, что это «глубокая бронза». — Итак, дети?
Я мгновенно ощетиниваюсь от ее тона.
— Да.
От моего короткого, резкого ответа Виктория стремительно отрывается от блокнота. Перекидывает длинные светлые локоны через плечо и улыбается. Если реакция поддельная, то она отлично справляется.
— Поздравляю, Ава.
— Спасибо, — натянуто улыбаюсь. — И спасибо за все это.
Указываю на воздушные шары, кружащие над моей головой.
— О, это Том. — Она возвращается к экрану компьютера.
— Спасибо, Том! — Швыряю карандаш через весь офис, тот вскользь задевает висок Тома, сбивая с него очки, и он в шоке ахает.
— Прости! — сжимаю губы, чтобы подавить смех.
— Насилие на рабочем месте! — кричит он, и я проигрываю битву со смехом.
Ерзаю на стуле, когда Салли, нахмурившись, ставит передо мной кофе, а затем поворачивается, чтобы посмотреть, над чем я смеюсь. Она тоже начинает хихикать.
— Где Патрик, Сэл? — спрашиваю я, не получив ответа от Виктории.
— Он придет в полдень. Он не часто здесь бывает.
— Нет?
Она качает головой, но больше ничего не говорит и возвращается к картотечному шкафу и стопке счетов.
— Ава, — начинает Том, поправляя модные очки. — Тебе нужно связаться с этой Рут. Вчера она звонила в офис, искала тебя.
Мой смех быстро стихает. Я совсем забыла о своей поклоннице.
— И что она сказала? — небрежно спрашиваю я, роясь в сумочке в поисках телефона, когда мне приходит в голову, что я все еще его не включила. Он был выключен с утра четверга, когда Джесси конфисковал его.
— Не так уж много. — Он поправляет аквамариновый галстук. — С работой все в порядке. В четверг я пришел к ней на встречу вместо тебя, но мой вид не особо ее обрадовал.
Съеживаюсь в кресле, вздрагивая, когда телефон оживает в руке и немедленно начинает оповещать о десятках пропущенных звонков, сообщений и электронных писем. Отвечаю на приветствие Кейт «Добро пожаловать домой!» и мамино сообщение «Позвони, как устроитесь», прежде чем пересчитать пропущенные звонки от Рут. Их одиннадцать, но, несмотря на бомбардировку звонками от моей клиентки-лесбиянки, именно два пропущенных звонка от Микаэля заставляют сердце учащенно биться. Я больше не могу этого избегать и впервые сижу, и напряженно думаю о том, кто может быть ответственен за то, что меня накачали наркотиками и пытались столкнуть с дороги. А еще те мертвые цветы. Они от женщины, я ни на секунду в этом не сомневаюсь, что приводит меня к тому же выводу: Микаэль никак не мог быть за это ответственен. Он бизнесмен, притом уважаемый. Но как насчет записей с камер видеонаблюдения? Может, эти инциденты вообще не связаны. Я ставлю на Корал или, возможно, на Сару. Однако случай с цветами произошел после извинений Сары. Как и автомобильная погоня. Она все еще играет в игры? Я бросаю телефон на стол. У меня разболелась голова.
Верчу в руках карандаш, обдумывая следующий шаг. Это не займет много времени. Беру телефон и набираю Микаэля. Даже не замечаю гудков, пока из динамиков не раздается его ровный голос с легким акцентом.
— Ава, как я рад вас слышать.
— Еще бы, — отвечаю сухо. — Удалось уладить развод?
Бью напрямик и, судя по молчаливой паузе, которая следует за моим вопросом, я преуспела в своей стратегии.
— Да, — осторожно говорит он.
— О, хорошо. Чем я могу помочь, Микаэль?
Я ошеломлена собственной уверенностью. Возможно, я имею дело с сумасшедшим, а разговариваю с ним абсолютно спокойно, как с клиентом или как с потенциальным сумасшедшим.
Он слегка смеется.
— Нам пора встретиться, вам не кажется?
— Нет, не кажется, — резко парирую я. — Полагаю, мы оба знаем, что наши деловые отношения закончены, мистер ван дер Хаус.
— С чего вдруг?
Его вопрос сбивает с толку, но вскоре я прихожу в себя.
— Вы очень интересовались тем, что я уже около месяца встречаюсь с Джесси, — заявляю без стеснения.
— Да, за исключением того, что теперь вы замужем за ним и ждете от него двойню. Ава, мое сердце разбито.
На этот раз я не так быстро прихожу в себя. Откуда, черт возьми, он знает?
— Мистер ван дер Хаус, — стараюсь говорить потише, постоянно оглядывая офис.
Сейчас не время и не место, но я уже начала. И не закончу разговор, пока не скажу то, что нужно. Я встаю, отбиваясь от воздушных шариков, и вхожу в конференц-зал, закрывая за собой дверь.
— Это из-за Джесси и вашей жены? — слышу его прерывистый вдох, и это придает мне уверенности. — Потому что я уже знаю, так что вы зря тратите время.
— О, мистер Уорд признался?
— Ваша бывшая жена появилась в доме Джесси, Микаэль. Я сожалею о том, что произошло, но не понимаю, чего вы пытаетесь добиться.
Мне совсем не жаль, но, возможно, — лишь, возможно, — я смогу заставить его увидеть суть.
Он смеется, и от этого звука загорелую кожу покалывает.
— Ава, мне плевать на мою бывшую. Она жадная до денег шлюха. Меня заботит только ваше благополучие. Джесси Уорд — не тот мужчина, который вам нужен.
Я вздрагиваю от его резкого высказывания о его жене и опираюсь задом на край стола для совещаний.
— А вы — тот? — запинаюсь на этих словах, мысленно ругая себя за проявленную нерешительность. Его заботит мое благополучие?