слезами. Коленки подкашиваются.
Стоунхарт ловит меня прежде, чем я падаю. Подняв меня, он обращается со мной, как с
ребенком. Он опускает меня на стол и прикасается к влажной щеке. Его палец начинает
спускаться по моему телу и снимает лямку топа.
Его руки слегка задевают грудь.
- Ты, - говорит он. - Такая замечательная. И я обещаю тебе, Лилли, я больше никогда тебя не
обижу.
А затем мы целуемся, и я полностью забываюсь в его руках.
Глава 17
Стоунхарт продляет наше пребывание на острове, чтобы наверстать упущенное время. Нет. Не
Стоунхарт. Больше нет.
Теперь он Джереми, как в моих мыслях, так и речи. Он Джереми, и я не чувствую никаких
угрызений совести, называя его так.
Всё замечательно. Это действительно рай. Я нежусь на солнце и наслаждаюсь каждым
приготовленным Мануэлой экзотическим блюдом. Ночью мы с Джереми занимаемся любовью.
Мы пьем. Либо ром, либо текилу, либо вино или любой другой ликер, который у него есть в
доме. Мы говорим друг другу непристойности. Мы смеемся.
Сняв ошейник, с плеч Джереми как будто упал груз. Он стал свободнее выражать свои эмоции
со мной. У меня нет ощущения, словно он сдерживается. Он просто остается самим собой. И это
чудесно.
Больше не было никаких признаний и откровений, как в ту ночь, когда он снял с меня ошейник.
Но я не возражаю.
Однажды ночью, лежа на пляже рядом с костром, Джереми делает неожиданное заявление.
- Завтра вечером, - говорит он. - Вертолет отвезет на главный остров. Меня попросили
присутствовать на одном благотворительном мероприятии. Я должен произнести речь. Сначала
я сказал нет, потому что не хотел отнимать у нас время, но думаю, со всем, что произошло в
последнее время, мы можем рискнуть и позволить себе выход на публику.
Мои брови ползут вверх.
- Рискнуть?
- Ты знаешь, что я имею в виду. Здесь у нас всё хорошо. Но там будут журналисты. И они хотят
фотографий. Всё это очень гламурно, остается дело времени, когда они увидят меня с тобой.
Вопрос в том, готова ли ты сделать следующий шаг?
- Да, - решительно отвечаю я.
- И..., - его пальцы касаются моей ключицы. - ...можешь ли ты гарантировать, что будешь
хорошо себя вести? Или тебе нужна мотивация?
Я сажусь и смотрю ему прямо в глаза.
- Джереми, - говорю я. - Я обещаю тебе, что не сделаю ничего, чтобы подставить под угрозу
твое положение. Завтра вечером я буду идеальной для тебя спутницей.
- Надеюсь на это.
***
На следующий день мы возвращаемся в цивилизацию. Никогда, даже в своих самых смелых
мечтах я не думала, что это случится так скоро. Я собираюсь выйти в люди с Джереми без
ошейника.
Как сильно изменился мир? Кажется, будто целую вечность я никуда не выходила.
Я нервничаю весь день. Джереми говорит, что доверяет мне.
Я не забыла своей цели. Из-за этого я не смогла всецело расслабиться на острове с Джереми.
Я не могу подорвать доверие Джереми или чтобы он начал подозревать о моих истинных
намерениях. Потому что я знаю, что это займет гораздо больше времени, чем неделя, чтобы
уничтожить его.
Мы приземляемся. Лимузин встречает нас и везёт по оживленным улицам. Как же я скучаю по
всему этому.
- Лилли, - Джереми касается моего колена. - Расслабься. Ты выглядишь восхитительно. Всё
будет хорошо. Помни, о чем мы с тобой говорили, и не будет никаких проблем.
Я ерзаю на своем месте, пытаясь одернуть подол своего красного кружевного платья. Оно не
прикрывает и половину моего бедра.
"О чем мы с тобой говорили". Правила Джереми, которые он огласил сегодня утром.
Конечно же я знала, что они будут. Услышав их, напомнило мне, в каком положении я нахожусь.
Они простые и не так уж сильно отличаются от тех, что были за ужином в Портленде.
Улыбаться, но не разговаривать. Если обращаются, перенаправлять к нему. Односложные
ответы разрешены. В разговоре (которого я должна всячески избегать) быть уклончивой. Не
говорить о своём прошлом, об отношениях с Джереми или как мы познакомились. Не
выкладывать личную информацию, кроме имени.
- Таинственная незнакомка, одетая в красное и черное, будет ослеплять их своей красотой и
тихой прелестью.
Затем он подходит ближе и шепчет мне на ухо:
- Не заставляй меня сожалеть о выборе, что я сделал. То, что я сделал..., - он касается моей шеи.
- Всё может вернуться на свои места.
Он имел в виду ошейник. Затем он оставляет меня, чтобы я могла собраться.
Мы подъезжаем к роскошной гостинице. У входа выстраиваются толпы людей. Я вижу спышки
фотокамер папарацци. Дорогие автомобили и бархатные ограждения. Стильные мужчины и
гламурные женщины. Драгоценности, которых, как только в журналах, я не видела. Я не
принадлежу этому обществу. Я не соответствую их требованиям. Что я знаю о знаменитостях, о
жизни богатых и знаменитых?
- Готова? - спрашивает Джереми. Он берет меня за руку. - Сейчас самое время.
Выйдя из лимузина, спышки фотокамер ослепляют нас. Всё это сразу же выводит меня из
равновесия.
Я цепляюсь за руку Джереми так, будто это мой единственный спасательный круг. Он ведет
меня через толпу. Я слышу, как его имя произносят снова, и снова, но он игнорирует их. Они
спрашивают обо мне: Кто это? Откуда она? Джереми не обращает на них внимания. Но в паре
шагов от двери, молодой репортер прыгает через разделительный барьер и приземляется перед
нами. Он тычет микрофоном в лицо Джереми, словно это оружие.
- Джереми Стоунхарт. Ваша компания привлекла огромное внимание общественности после
того, как на прошлой неделе объявили о первой публичной продаже акций. С даты публичного
предложения прошло менее двух месяцев, и все недавние споры вокруг ваших операций на
Ближнем Востоке, вы согласитесь, что было ошибкой действовать так рано?
- Нет, - рычит Джереми.
Он пытается обойти репортера, но он всё равно наступает.
- Стоунхарт Индастриз является известным общественным сторонником ЮНИСЕФ. Не
находите ли вы такую поддержку неискренней в свете последних сообщений об использовании
вами детей в эксплуатации горных производств в Китае?
- Это ложь, - говорит Джереми. Он оглядывается вокруг. - Кто-нибудь может убрать его отсюда?
- Взрыв на пакистанской текстильной фабрике недавно унес жизни шести сотен рабочих. В
правительстве заявили, что это был несчастный случай, но моя газета обнаружила массовые
оплошности в системе безопасности. Мои источники выяснили, что эта фабрика принадлежит
дочерней компании Стоунхарт Индастриз. Какую компенсацию вы планируете выплатить
семьям?
- Это ложь.
Наконец-то мы оказываемся внутри. Джереми явно взволнован этой встречей, но он тщательно
скрывает это, когда за нами закрываются двери.
Вестибюль впечатляет. Меня окружают красивые и утонченные люди. Это разительный переход
от переполоха снаружи, но не менее захватывающий.
Джереми ведет меня, по пути останавливаясь, чтобы поприветствовать некоторых людей. Я
великолепно играю свою роль. Я любезно улыбаюсь и принимаю комплименты. Теперь я
понимаю, почему Джереми был спокоен, приведя меня сюда.
Потому что никому нет до меня дела. Никого не заботит, кто я. Все мужчины хотят поговорить
с Джереми. Женщины же, думая, что я ничего не вижу, одаривают меня завистливыми
взглядами.
Снаружи всё было по-другому. Журналистов волновало, кто и с кем пришел, и соревновались