Выбрать главу

- Лилли, - Стоунхарт ласково произносит мое имя.

Он поднимает руку, чтобы прикоснуться к моей щеке, но я отстраняюсь.

Его рука опускается вниз. Это причиняет ему боль.

- Ты не хочешь, чтобы я прикасался к тебе? - спрашивает он.

Как мне реагировать на это?

Нет, я не хочу, чтобы ты прикасался ко мне, думаю я, но не могу же я прямо сказать ему об этом?

Вместо этого я вздыхаю и немного наклоняюсь к нему, тем самым разрешая ему прикоснуться

ко мне.

Он выдавливает грустную улыбку и кончиками пальцев прикасается к моему подбородку.

Нежное прикосновение, посылающее мурашки по коже.

- Знаешь, - говорит он, глядя мне в глаза. - Роза хочет увидеться с тобой. Я бы с радостью

позволил ей это.

Я не отвечаю. Не я запирала себя здесь. Всё происходит по усмотрению Стоунхарта. От этой

мысли мне становится грустно.

- Я сказал ей, что поговорю с тобой и спрошу, что ты думаешь о её просьбе, - продолжает он.

Он наклоняет мой подбородок, заставляя меня тем самым смотреть на него.

- Итак, Лилли? Что ты хочешь мне сказать?

- Я думаю..., - сглатываю я. - Я только за.

- Хорошо, - говорит он. - Я надеялся на твой положительный ответ.

Он переводит дыхание.

- Знаешь, Лилли, мне не доставляет удовольствие держать тебя здесь. Я смотрю на твое

состояние..., - он пробегает глазами по мне. - ...и не могу помочь, но чувствую, что отчасти это

моя вина.

Отчасти его вина? Гребаный ублюдок!

- Но затем, - безрадостно посмеивается он. - Я вспоминаю, что ты сделала до того, как оказаться

здесь, и понимаю, что тут нет моей вины.

Я снова заставляю себя встретиться с ним взглядом. Похоже, он издевается надо мной. Но

его голос такой искренний. Должно быть это всего лишь маска. Я говорю себе не принимать это

близко к сердцу.

- Лилли, - снова говорит он. - Ты такая красивая. Зачем ты заставляешь меня делать с тобой

такие вещи? Если бы не твое поведение, мы бы могли наслаждаться компанией друг друга.

Наслаждаться компанией друг друга? Он что с ума сошел? Во мне закипает гнев.

Он наклоняет голову в сторону и улыбается.

- О, я знаю этот взгляд, - говорит он. Он поднимает обе руки в капитуляции.

- Я сказал что-то, что расстроило тебя. Только не бросай в меня бутылку.

Затем он смеется, как будто только что произнес величайший в мире анекдот.

- Не ставь больше нас в такую ситуацию. Я беспокоюсь о тебе, когда ты здесь. Если бы ты знала,

как плохо я спал, зная, что ты одна лежишь здесь в холоде.

- Вот почему ты приходишь каждую ночь и насилуешь меня?

Я плюю ему в лицо. Осознав, что я сделала, я закрываю рот рукой. Мои глаза расширяются от

страха.

Идиотка! В моей голове кричит голос. Чертова идиотка! Ты что мазохистка?

Я жду встречного взрыва...но Стоунхарт лишь улыбается на всё это.

- Я знал, что в тебе еще остался дух.

Он встает.

- Ошейник отключен, Лилли-цветочек. Твои свободы восстановлены. Ты можешь ходить, где

тебе вздумается. И я, со своей стороны, сделаю всё возможное, чтобы не провоцировать тебя,

что в дальнейшем может привести к наказанию, - он делает паузу. - Я хочу видеть тебя

счастливой и свободной.

Затем он поворачивается.

- Без четверти два, - говорит он. - Сегодня тот редкий свободный от работы день для меня, но я

не буду трогать тебя до шести. Ты, Роза и я поужинаем вместе. Роза очень сильно хочет

увидеться с тобой. Будь так добра, приоденься для этого случая.

***

Я жду, когда Стоунхарт уходит, прежде чем поставить ногу на холодный кафельный пол.

Кондиционер выключен. Слава Богу. Солнечные лучи пробиваются сквозь окна. Я заставляю

себя подняться с кресла. Голова слегка кружится. По всей видимости не хватает углеводов.

Я делаю глубокий вдох и жду, когда оно пройдет. Вот оно. Я пережила самое худшее.

Стоунхарт был прав, когда сказал, что я оказываюсь в таких ситуациях только по своей

собственной глупости. Как всё было бы, если я тогда не заснула?

Где бы я была сейчас? Был бы прогресс в наших отношениях?

Я иду к окну и смотрю. Унылый, серый день. Толстый слой облаков закрывает солнце. Океан

удивительно спокойный.

Такое ощущение, будто я оказалась в центре урагана.

Повернувшись, я ловлю свое отражение в стекле.

- Ты выжила, - шепчу я.

- Ты прошла через всё.

Может быть, это не совсем так. Но я должна заставить себя поверить в это. В противном случае

я рискую получить психическое расстройство. Через несколько минут пребывания в душе моя

рука автоматически тянется включить воду настолько горячо, как только возможно.

Я останавливаю себя. Я больше не пленница этого кресла, говорю я себе. Спустя значительное

время я выхожу и неспеша вытираюсь.

Иду в дамскую комнату и распахиваю полотенце, чтобы изучить свое тело.

Хм. Я стала стройней, но не потеряла форм. Удивительно. Ведь я не так много ела. Проверяю

волосы. Они стали чуть длиннее обычного.

Я вспоминаю, что с другой стороны зеркала за мной наблюдают камеры. Я заворачиваюсь в

полотенце. Но затем я останавливаюсь, делаю глубокий вдох и заставляю себя расслабиться.

Я широко улыбаюсь невидимой публике и отворачиваюсь.

Свобода омолодила меня. Конечно, я не могу быть свободной в истинном смысле слова. По

крайней мере сейчас я счастлива не быть ограниченной этим проклятым креслом.

Я иду обратно в солярий и ложусь на кровать. Растянувшись, я зеваю.

Я скучала по этой кровати. Не думала, что когда-нибудь скажу это, не после трех дней,

проведенных в ловушке, но три дня ничто по сравнению с тем временем, что я была в кресле.

Я ненавижу тебя, думаю я. Я ненавижу тебя, чертово кресло.

На этом кресле я заснула, когда ждала Стоунхарта. На этом кресле я оставила голубя прежде,

чем Стоунхарт нашел его. На этом кресле я заработала болезненную пощечину за то, что

Стоунхарт подумал, что это я попросила Розу об этом.

Это кресло не принесло мне ничего, кроме плохих вестей. Я хочу избавиться от него.

Я встаю и толкаю его в сторону стеклянной двери. Поворачиваю ручку и подпираю дверь

бедром. Сделав паузу на секунду, я вытаскиваю кресло наружу.

Отхожу назад и восхищаюсь своей работой. Его больше нет в солярии. Но если оставить его

здесь, оно никогда не покинет мои мысли. Нужно убрать его, чтобы не мозолило глаза.

Ножки издают ужасные звуки по цементу, способные разбудить мертвых. Стискиваю зубы и

терплю. Кряхтя и таща его, я сталкиваюсь с кем-то.

Я поворачиваюсь и обнаруживаю Стоунхарта, с весельем в глазах наблюдающий за мной.

- Джереми, - говорю я растерянно.

И тут я осознаю, как должно быть нелепо я выгляжу.

- Я не ожидала увидеть тебя.

- Нет, - говорит он и смотрит через плечо на кресло. - Что ты делаешь?

Я напрягаю слух, чтобы уловить злобные ноты в его голосе, но их нет. Я должно быть привыкла

к тому, что он вечно недоволен, что просто удивительно, что сейчас это не так.

- Я хотела почистить его. Снаружи, - лгу я.

Стоунхарт смеется.

- Сама? - спрашивает он. - Знаешь, для этого у нас есть прислуга.

- Я не хотела беспокоить Розу, - бормочу я.

- Не её, - он щелкает языком. - Она убила бы меня, если бы я предложил что-нибудь подобное.

- Она бы...что? - переспрашиваю я.

- Это означает, что она бы не сделала этого, - признается он. - Она бы отругала меня за такое

предложение. Ты видела её в гневе? Грозного противника, чем она, и не придумаешь.

Я смотрю на него. Вот он разговаривает со мной, будто последних недель и не было.

Разговаривает со мной, как с обычным человеком.

- Я заметил, как ты мучаешься, - он указывает на окна своей спальни, выходящих на задний