Злостных нарушителей сроков лишали премий, журили на совещаниях, требуя представления объяснительных записок. И так изо дня в день. Месяц спустя Ларису одолела ностальгия по работе в редакции, там-то ей хватало динамики и живого общения и были все условия для творческого совершенствования. Здесь же – сплошная рутина, дни походили один на другой, тянулись серой вереницей. От полного погрязания в этом болоте спасали творчество (Лариса продолжала писать стихи) и общение с Владимиром, с которым можно было поговорить по душам. Казалось, что просвет, ненадолго открывшийся в ее жизни, снова заволокли тучи, теперь уже навсегда.
В преддверии Международного женского дня 8 марта после официального банкета в агентстве Владимир и Лариса отправлялись по магазинам – выбирать ей подарок.
Это было традицией – подарки выбирали вместе – и ей, и ему. Так, считали они, намного приятней, нежели дарить подарки – лишь бы что-нибудь подарить.
Купив туалетную воду «O de Lancome», отправились к Ларисе. Расположились на кухне. Лариса спешно накрывала на стол – Володе нельзя сегодня слишком задерживаться, Лена может обидеться.
. – Володька, ну почему жизнь такая странная? Ладно, про работу я молчу – знала, на что шла. Может быть, все еще изменится. Ты скажи вот мне, зачем я пишу стихи, кому они нужны? Я бы их не писала, но ты знаешь, они складываются сами в моей голове, независимо от воли. Бывает, сидишь на совещании, босс что-то важное излагает, а у меня завертелись строчки – и я уже ничего не слышу вокруг… И не буду слышать, пока не закончу стихотворение.
– Лара, так, наверное, происходит у всех творческих людей. У кого-то вертятся стихи, у кого-то музыка, бывает то и другое одновременно. А то, что вдохновение накатывает неожиданно – это нормально. Кстати, сколько у тебя уже стихов?
– Около ста двадцати, точно не помню, уже сбилась со счета. Это именно стихи, а не тексты песен. Я считаю, что мне необходима консультация профессионала, надоело писать «вслепую», отзывы молодежи для меня, конечно, важны, но сейчас гораздо важнее мнение поэта, чтобы он оценил мою писанину с точки зрения канонов поэзии. Наверняка будет выявлена куча недоработок, но мне как раз это и нужно. Я хочу совершенствоваться в этом направлении. И, если честно, надоело писать «в стол».
– Лара, я тебе уже давно говорил, что пора издавать сборник. Хотя бы из тридцати-сорока стихотворений для начала. А насчет отзывов – они тебе все равно понадобятся, советую разослать стихи по мейлу. Советую начать с Риммы Пушкиной – не знаю как ты, а я ее считаю высоким профессионалом. Отправляй, Лара, всем, чье творчество ты ценишь. Попытка – не пытка, как говорится. – Володь, спасибо за совет. Пушкиной я вчера отправила. Безусловно, как рок-поэтесса она для меня на первом месте. Сегодня разошлю остальным.
– Лара, посмотрим, какие будут отзывы. Подработаешь свои недостатки, а договориться с издательством – не вопрос, ты же знаешь. Только, Лара, это должны быть действительно профессиональные стихи, оцененные профессионалами. Пусть их будет не сто двадцать, а тридцать, но зато это будет стоящий материал.
– Я все понимаю, Володь. Знаю, что мне пока рано издаваться, но когда-нибудь я все же выйду должный уровень, я много читю – классиков, современников, работаю над стилем, рифмой. Стараюсь разнообразить тематику.
– Молодец, Лара, твое трудолюбие и упорство меня всегда восхищали. Кстати, ты не хочешь показать свои вирши Распутину? Мне кажется, он был твоим кумиром. Помнишь, с каким энтузиазмом вы работали над той статьей? – спросил Владимир. Лариса с ужасом отметила, что сердце ее предательски замерло, как совсем в недавние времена.
«Зачем он напомнил? Конечно, я очень хочу показать стихи Распутину, и его мнение будет для меня первостепенным. Его, а не Пушкиной или кого бы то ни было, будь тот трижды член Союза писателей … Странно. Оказывается, ничего не прошло, просто я искусственно загнала свои чувства в дальний угол и искренне считала, что избавилась от них. Ан нет, не тут-то было, настоящая любовь так просто не проходит. Значит – это любовь? И я вновь буду страдать?» – мысли путались, обгоняя одна другую.