Глава I
Путь в разведку
1. С Рабочей улицы на 61-ю стрит.
Я — типичный представитель поколения, пришедшего в разведку в конце 1930-х годов, когда после чистки кадров ОГПУ-НКВД в разведку стали набирать молодых людей пролетарского происхождения, только что окончивших институты.
Я родился 9 марта 1914 г. в Москве у Рогожской заставы (ныне застава Ильича), на Рабочей улице, в семье железнодорожного стрелочника, выходца из крестьян Тульской губернии. Отец и мать были малограмотными: всего две зимы ходили в церковноприходскую школу. В семье росло пять детей, я самый старший. Жили мы вместе с бабушкой и дедушкой в стареньком деревянном, без каких-либо удобств, одноэтажном домишке.
В 20-е годы источниками существования нашей семьи была небольшая зарплата отца, случайные дополнительные заработки, а также дедушкина корова Буренка. Дополнительные заработки мы получали за работу на так называемой «дровянке» на железнодорожном дворе, где. разгружали вагоны с дровами, кирпичом, антрацитом, песком, известью; с открытых платформ сгружали стальные балки и другие объемные грузы. Зарабатывали хорошо. За выгрузку вагона кирпичей — 4000 шт. — и укладку их в «клетки» платили 5 руб. 35 коп. Иногда за 9-10 часов работы в поте лица бригада отца (в нее входили дедушка Яков, мать и я) выгружала два вагона и зарабатывала 10 руб. 70 коп., тогда как месячная зарплата отца составляла всего 55 рублей.
С «дровянки» возвращались домой усталые и отмывались в корыте, летом — в сарае, а в холодную погоду — в квартире, теплой водой, которую мать грела в больших чугунах в русской печке. Запомнилось, что после тяжелого трудового дня и бани мама и бабушка кормили нас жирными щами, а на второе давали по полкилограмма поджаренной «пролетарской» колбасы с яйцами («пролетарская» колбаса, самая дешевая тогда, стоила 60 копеек за килограмм). После этого я быстро делал уроки и засыпал как убитый. В зимнее время дедушка приносил домой рваные мешки, на которые надо было ставить заплаты. Мешки чинила вся семья вечерами под руководством бабушки и мамы. Тяжелые годы нам помогла пережить кормилица семьи — корова Буренка, которая поила молоком ораву ребят и взрослых, всего 9 человек, да еще несколько кружек молока бабушка продавала соседям. Корову выгоняли пастись обычно на откосы и пустыри, прилегающие к железной дороге. Там же заготавливали сено на зиму. Конечно, в значительной степени благодаря молоку Буренки мы выжили в голод, мало болели и выросли здоровыми и физически сильными людьми.
В 1922 г. я пошел в железнодорожную школу. Первые классы были многочисленные — около 40 человек, и в них зачисляли детей от 8 до 12 лет, так как в трудные годы войны, революции и разрухи некоторые из них не учились. Большинство из этих переростков проучилось в школе 4–5 лет, а затем пошли работать на близлежащие заводы и фабрики: «Серп и молот», им. Войтовича, «Красный путь», в железнодорожные мастерские. В мае 1929 г., когда я окончил семилетку, ни у меня, ни у моих родителей не было определенных планов в отношении выбора моей будущей профессии. Попытки устроиться учеником слесаря или токаря на любой завод, даже вдалеке от места жительства, оставались безрезультатны. В то время наблюдался большой наплыв рабочих из деревень. В Москве царила безработица. Я замечал, что родители недовольны тем, что я не смог найти работу. Чтобы хоть как-то облегчить их положение, я старался как можно больше помогать по дому. Зарабатывал деньки на «дровянке», у лавочника Яши Резника, перетаскивая различные продукты и товары, в китайской булочной, разнося хлебобулочные изделия по домам.
После окончания школы я встал на учет для получения работы на районной бирже труда, находившейся на Таганской площади. В конце августа биржа труда направила меня в новую школу ФЗУ при заводе им. Войтовича учиться на слесаря по ремонту железнодорожных вагонов.
Вся семья была рада, а я — вдвойне. Радовался, что кончилось мое дармоедство, и был счастлив, что родители довольны. Я гордился тем, что становился рабочим. В конце 1929 г., как и большинство «фабзайчат», вступил в комсомол. Через год учебы объявили, что нас теперь будут готовить на слесарей по ремонту паровозов — ощущалась острая нехватка квалифицированных кадров этой специальности. В связи с этим нас перевели во вновь созданное ФЗУ им. Дзержинского при паровозном депо «Москва I» Курской железной дороги. Мы начали ускоренно изучать устройство и функции составных частей паровоза и работать в различных бригадах по ремонту его ходовой части, цилиндров и золотников, инжекторов, тормозных систем и т. п.