Примерно без пяти пять в начале улицы раздался какой-то скрежет металла по металлу. Из-за угла выехала машина.
Винсент открыл рот. У него отвисла челюсть.
— О, нет! — завопил он. — Не верю своим глазам!
Глава 7
— Эй, это не моя вина! — крикнул Ал, высовывая голову из окошка автомобиля.
Он остановился около нас с Винсентом.
Перед машины был почти цел. На правом крыле огромная вмятина. Капот поврежден. Один конец бампера волочился по земле.
Винсент не сказал ни слова. Думаю, он был в шоке. Широко открытым ртом он шумно глотал воздух.
Я положила руку ему на плечо. Мне хотелось сказать ему что-то приятное, обнадеживающее, но я не могла найти подходящих слов.
Винсент медленно обошел машину, внимательно изучая капот, крылья, обвисший бампер. Он был настолько расстроен, что, думаю, даже не замечал меня.
— Правда, это не моя вина, — повторил Ал через открытое окошко. Затем вылез из машины, весь в черном, как обычно. Черная бейсбольная кепка покрывала его светлые волосы.
Дверца загромыхала, когда он ее открывал. Я увидела, что она тоже разбита.
— Н-не твоя вина? — заикаясь, произнес Винсент.
— Я не разглядел знака «Стоп», — объяснял Ал. — Его закрыли листья деревьев. Правда, парень. Откуда я мог знать, что там этот знак? Это не моя вина.
Винсент издал длинный стон. Он смотрел на разбитую машину и качал головой.
Ал усмехнулся.
— По крайней мере, я вернул ее вовремя.
На сей раз Винсент вышел из себя.
Он набросился на Ала, как дикое животное. Рычал, вопил, ругался, царапал Ала и чуть было не разорвал его на части.
Я сильно испугалась, просто похолодела от страха. Потом подскочила к Винсенту и обхватила его за талию.
— Прекрати! Остановись! — завизжала я, пытаясь оттащить его от Ала. Но Винсент продолжал махать кулаками и ревел, как разъяренный лев.
— Отпусти меня, Джули! Отстань от меня!
— Винсент, пожалуйста! Пожалуйста, — просила я.
Ал отступил, и я увидела, как он собирается с силами: расправил свою черную футболку, поднял с мостовой кепку. Глаза его угрожающе сузились. Лицо исказилось в гневе.
— Отпусти меня! — снова завопил Винсент.
Но я продолжала его держать.
— Нет, Винсент. Не выйдет. Он просто изобьет тебя. Ты знаешь, что я права. Ты не сможешь его побить. Он искалечит тебя!
— Но он не может вот так уйти, оставив этот хлам! — закричал Винсент. — Он не может!
Я подняла голову.
К моему удивлению, Ал повернулся и, медленно покачиваясь, зашагал по мостовой. Затем, ни разу не обернувшись, поднялся на тротуар и исчез за высоким забором.
Это было в четверг. А следующей ночью, в пятницу, я убила его.
Часть вторая
Глава 1
Некоторые люди так и думали, что это я убила Ала. Но конечно же все было не так.
В пятницу после обеда я позвонила Винсенту. Он мрачно поздоровался со мной. Даже по телефону было понятно, что он сильно расстроен и подавлен.
Мне очень хотелось поднять ему настроение.
— Мы все собираемся на каток, — сообщила я. — Присоединишься?
Винсент внушал страх всем на катке, дико кружа по площадке и размахивая руками как сумасшедший. Он всегда катался на коньках и роликах раз в пять быстрее всех остальных, что, конечно, не слишком радовало окружающих. Не могу сказать, сколько раз нам приходилось буквально отскребать его, покалеченного и оцепенелого, от бортиков или со льда. Просто он ничего не может делать серьезно. Вечно старается всех рассмешить, даже когда это вредит ему самому.
— Я не смогу пойти, — пожаловался Винсент. — Никуда не смогу пойти, Джули. Я наказан. И думаю, навсегда.
— О, нет, — пробормотала я. — Это из-за машины?
— Да, из-за машины, — грустно подтвердил Винсент. — Меня наказали навсегда. Я никогда больше не увижу вас, моих друзей. — Он вздохнул. — И это еще не самое плохое.
Я глубоко вздохнула.
— А что самое плохое?
— Летом я не смогу работать в лагере, — ответил Винсент. Его голос дрожал. Я знала, как сильно он хотел получить эту работу. — Мне придется все лето просидеть в Шейдисайде и работать у отца в магазине, — простонал Винсент. — Это для того, чтобы помочь восстановить машину.
— Хочешь сказать, тебе не достанется ничего из того, что ты заработаешь? — уточнила я.
— Ничего. — Он говорил так тихо, что мне приходилось сильно прижимать телефонную трубку к уху, чтобы разобрать его слова. — Все пойдет на ремонт машины.