Он, кажется, упомянул временный аэродром?
Не заходя к себе, Ратлидж отправился искать констебля Грина, чья эскадрилья во время войны базировалась неподалеку от Кана.
Грину, худощавому и приветливому, с копной светлых волос, которые, к его досаде, завивались в сырую погоду, исполнилось уже тридцать три года. Он поздно поступил на службу в полицию. После Перемирия [1] он решил вступить в ряды столичной полиции и вскоре стал сотрудником Скотленд-Ярда. Раньше у Грина был в Рединге велосипедный магазин; он подумывал было перейти на торговлю автомашинами, но началась война. Грин мечтал о небе, но оказалось, что у него высотобоязнь. Поэтому он служил на аэродроме механиком и ремонтировал самолеты, которые так любил. Ему приходилось постоянно доставать запчасти, поэтому он наладил отношения с другими французскими аэродромами. Эссекс совсем недалеко от Франции; возможно, Грин помнил и тамошние аэродромы.
Увидев, что к его столу подходит Ратлидж, Грин широко улыбнулся:
— Здравствуйте, сэр. Чем могу вам помочь?
— Мне нужна ваша память. Точнее, военные воспоминания. — Ратлидж пересказал Грину то немногое, что сообщил ему Рассел об аэродроме, и спросил: — Вы, случайно, не знаете, где он находился?
Грин нахмурился и, подумав немного, сказал:
— Там их было несколько. Скорее всего, имеется в виду аэродром в Фарнэме. На реке Хокинг. Им там туго пришлось. И не в последнюю очередь из-за местных жителей, которые приняли их в штыки.
— Что значит «туго пришлось»?
— Во-первых, ветер и низкие туманы над рекой. Кроме того, местные жители жгли сено, и летное поле постоянно заволакивало дымом. Совершали мелкие кражи. Происходили ссоры между теми, кто там служил, и жителями. Кстати, местные девушки вовсе не возражали против новоприбывших. Скорее всего, и ссоры выходили из-за них. Судя по тому, что мне рассказывали, Фарнэм расположен довольно изолированно, и тамошние жители не привыкли к переменам.
— Что стало с аэродромом, когда закончилась война?
— Наверное, поле, на котором он размещался, вернули фермеру, прежнему владельцу.
Ратлидж кивнул:
— Да, наверное. Что ж, спасибо, Грин!
— Что-то случилось в Фарнэме? Я бы с удовольствием съездил туда, взглянул на аэродром своими глазами.
— Сегодня за обедом один человек обмолвился о тамошнем аэродроме. Мне стало любопытно, — беззаботно ответил Ратлидж и направился к себе в кабинет.
Вначале он думал начать официальное расследование убийства в связи с признанием Рассела, но потом решил повременить. Он так и не понял, почему Рассел явился в Скотленд-Ярд.
Зато признание пробудило в нем любопытство. Ратлидж сказал себе: не будет большого вреда, если он кое-что разведает. Если и в самом деле вскроются факты, начать официальное расследование никогда не поздно.
Через два часа, разобравшись с документами, лежавшими у него на столе, он отправился в Сомерсет-Хаус, чтобы навести справки о Джастине Фаулере и Уайате Расселе.
Глава 3
В Сомерсет-Хаус, здании, занимавшем целый квартал между Стрэндом и Темзой, издавна хранились записи о рождениях, кончинах, а также брачные свидетельства, выданные в Англии и Уэльсе. Само здание, получившее название в честь стоявшего на том же месте, но давно снесенного тюдоровского дворца, возвели с особой целью. Было решено собрать в одном месте правительственные учреждения, ранее разбросанные по всему Лондону — от Управления налоговых сборов до Адмиралтейства. Поговаривали, что в Сомерсет-Хаус имелись комнаты даже у адмирала Нельсона, что, впрочем, маловероятно.
На поиски Джастина Фаулера у Ратлиджа ушло три четверти часа. В семье это имя передавалось от отца к сыну на протяжении трех поколений. Кроме того, он нашел еще шестерых Фаулеров, не связанных кровным родством с первой семьей. И каждый из них теоретически мог бы стать жертвой убийства.
Наконец, Ратлидж остановился на Джастине Артуре Эмброузе Фаулере. Ратлидж обратил внимание на то, что у выбранного им Фаулера отсутствуют записи о смерти и браке.
Найти Уайата Рассела оказалось проще — если верить архивам, он также был еще жив. Зато он был женат на Луизе Мэри Хармон, которая скончалась чуть меньше чем через год после свадьбы — умерла при родах.
Обнаружилось и родство Фаулера и Рассела — их бабушки носили одну и ту же девичью фамилию, Садбери. Судя по архивным документам, бабушки доводились друг другу двоюродными сестрами. Родители Фаулера умерли в один и тот же год; мать пережила отца всего на несколько дней. Фаулеру тогда было одиннадцать лет.
1
Имеется в виду Компьенское перемирие 1918 г., соглашение о прекращении военных действий между Антантой и Германией, положившее конец Первой мировой войне. (