В то утро он приехал пораньше. На нем был дорогой темный в полоску банкирский костюм. В 10 часов Голдуотер объявил слушание открытым. Он попросил вице-председателя комитета сенатора Даниэля Мойнихэна, нью-йоркского демократа, служившего в администрации Никсона, представить Кейси. Мойнихэн, с манерами и стилем речи ученого, начал на своих сладкозвучных модуляциях с северо-восточным акцентом. Сначала пошло его обычное интеллектуально ограниченное вступление на тему «будь верен своему штату, будь сыном Нью-Йорка, хорошим парнем из нашей местности».
Потом он сказал:
— Отличительными качествами этого человека является то, что он так или иначе служил каждому американскому президенту, начиная с Франклина Рузвельта, когда он пришел в военно-морские силы США во время второй мировой войны. Его карьера слишком хорошо известна, чтобы подробно останавливаться на ней, разве что отметить одну печальную особенность, которую французы называют «fin de ligne», что-то вроде «конец династии». Билл Кейси будет последним сотрудником Управления стратегических служб, которому предстоит руководить ЦРУ.
Кейси как-то неловко сидел за свидетельским столом, пассивно помаргивал, его руки непрестанно двигались в поисках какой-нибудь деятельности.
Выступил Голдуотер. Разведывательная работа велась недостаточно активно и на не очень хорошем уровне. Расследования в конгрессе, настроение конгресса и т. д. мешали оперативным работникам во всем мире использовать свои возможности в достижении целей. Ряд оперативных работников тратят неимоверное количество времени на написание оборонительных меморандумов в ожидании новых расследований или критики их действий.
После выступлений еще трех сенаторов Кейси метнул свою голову к микрофону. Его целями будут «перестройка, действенность и безопасность».
«ЦРУ страдает от организационной неуверенности, — сказал он. — Многие из его сотрудников ушли из ведомства или собираются уйти. Моральный уровень многих сотрудников ведомств низок. Слишком многие работают для того, чтобы приглушить чувства уверенности в себе и гордости за свою принадлежность к разведке».
Как подчеркнул Кейси, «сейчас не время для еще одной бюрократической перетряски в ЦРУ». Он считал, что так называемые провалы в разведывательной работе за последние годы явились теми случаями, когда факты были налицо, но существовал их неправильный анализ, откуда вытекала и искаженная политика. Он обещал доложить всю необходимую информацию и все точки зрения президенту. Дважды он заверял в своей готовности тесно сотрудничать с конгрессом.
Кейси сулил что-нибудь каждому: перестройку — правым, гражданские свободы — левым. «Захват» страны Рейганом явился крупной неприятностью для демократов. Мойнихэн и другие слишком хорошо знали это. Демократам придется идти теперь по узкой дорожке. Не будет больше попыток выпотрошить ЦРУ, не будет обвинений Фрэнка Чёрча, что ЦРУ ведет себя, как «буйный слон в посудной лавке». Сам Мойнихэн не верил в правильность такого подхода. Эффективное ЦРУ является необходимой предпосылкой для национальной безопасности. Мойнихэн не питал иллюзий насчет того, что Советы могут действовать очень дерзко.
Мойнихэн не питал также особых иллюзий насчет способности ЦРУ поставлять полезную разведывательную информацию. Когда он был послом в Индии с 1973 по 1975 г., резидент ЦРУ часто врывался в его кабинет, размахивая папками со знаком особой важности, заполненными секретами индийского правительства. А потом индийское руководство предпринимало нечто такое, о чем и не упоминалось в этих папках. Так что, как ему стало ясно, ЦРУ многое пропускает мимо ушей.
Когда подошла его очередь задавать вопросы Кейси, Мойнихэн упомянул недавно принятый закон, который требовал от директора центральной разведки «полностью и постоянно информировать комитет о всей разведывательной деятельности, включая и наиболее значительные планируемые операции». Мойнихэн отметил, что президент в некоторых случаях может распорядиться направлять подобные сведения только председателям комитетов по разведке сената и палаты представителей и их заместителям. Это предусматривалось для «исключительных обстоятельств, затрагивающих жизненные интересы США, и в целях сохранения секретности, необходимой при особо деликатных операциях».