– С ума сошёл …Посадим, будешь знать.
– Вдвоём и в отдельный номер.
Оттаяли, засмеялись. Отговорился тем, что пригласил поужинать. У Иры глаза мокрые, молчит. Кому нужны дурацкие оправдания? Пришлось идти вечером в кафе. Привычка, конечно, неудобная – отвечать за данное слово. Расстались приятелями. Через день море угомонилось, покатали нас на катере, показали достопримечательности.
Первое наше утро обрадовало, а вот вечер, не вечер, конечно, а я, – разочаровал. Что случилось? Обещал подарить Луну и не выполнил первое же обещание, а хвастался, хвастался – неандерталец. Почему? Луны просто не было. Не догадался посмотреть в календарь! Объясняю, оправдываюсь, что вот мол, из-за меня задержались, кто-то опередил. Пусть ему будет удача. Мне придётся ждать следующую. Зато месяц легче довезти, он вырастет и будет у тебя своя Луна с самого рождения. Смешно, но неприятный осадок остался (у одного меня?)
Луна выросла, как и наше счастье, оно не убывает. Через несколько лет будем мы во Флоренции, в галерее Уффици у дорогих нам полотен касаться друг друга руками, почти не разговаривать, только иногда шёпотом, наравне со всеми посетителями. Когда любишь, то смотреть на что-то прекрасное одному уже невозможно. Рука сама ищет любимую, между нами будто пробегает ток, начинаешь видеть глубже – чувства объединяются. Если у вас не так – значит смотрите не с тем человеком. Боттичелли, «Рождение Венеры», Ира говорит: «Богиня родилась из морской пены – миф, но это реальность – любовь рождается из ничего, из пены дней, и не умирает. Красота в правде». В Ватикане ходили долго, но устали не ноги, а шея. Взгляд устремлён на потолок, на самом деле вверх, к вершине искусства. Сикстинская капелла, Микеланджело. «Ты сотворила из меня человека, – отыгрываюсь я, пытаясь ёрничать над своим „мифом“, – рождён Любовью из пены… но не морской, а пивной, с водкой».
Завтра улетаем. Нежданное – всегда ожидаемое закончилось? Нет – началось. Стоим у окна обнявшись. Волны нет – берег чистый, всё легло на свои места. Жизнь стала другой, словно в театре подняли занавес, и оказалось, что, на самом дел, мир прекрасен. Непонятно в нём только одно – как мы могли жить раньше? Не иначе, это Бог дал мне запоздалый дар, спасибо ему, – возможность сделать счастливым одного человека. И не забыл дать этого человека.
Возвратились мы в «пену дней». Нас видят вместе. Поклонников много, словно волны в штормовом море, накатываются, молодые, симпатичные. Спрашивают меня:
– За что тебя-то полюбила?
– Шекспира помните? – «Она меня за муки полюбила».
– Какие ещё муки?
– Которые я с ней испытаю.
– Она же такая красивая, молодая.
Намекают на мой возраст.
– Ребята, вы переврали, во-первых, она – умная, а всё остальное потом. Это нас и объединило, с вами именно на этой почве единства и не получилось.
У нас получилось. Люба, близкая Ирина подруга, рассказала, что именно она подтолкнула случай. В своё время у неё была проблема – боялась читать лекции в институте повышения квалификации по программированию. Ира сама читала и её уговаривала, убеждала, затащила послушать на свои, в итоге – согласилась. Она рассказала… о другом убеждении. Стоит Ира за дверью на лестнице-курилке, был такой уголок, дрожит. «Что случилось?» Отговаривалась, отговаривалась, открылась – Борис пригласил слетать к морю. Голова программиста рисует алгоритм: «Что – если – тогда». Душа зачёркивает: «Хочу, боюсь». Подруга убеждала битый час: «Ты свободная, что мешает проверить, попробовать. Если что не так, тогда и думать будешь».