— Отдайте, пожалуйста, нож. Если я буду одна, мне нужно чем-то защищаться.
— Вы только сами себя пораните. — Люк быстро забрался на уступ скалы, схватил под уздцы ее лошадь и свел вниз. Потом добавил: — И вы не будете одна. Хотите вы этого или нет, вам придется ехать со мной.
— Зачем я вам нужна? Я же сказала, что не поеду в форт Бэрд.
— А я и не собираюсь везти вас в форт Бэрд. Так сядете на лошадь сами, или мне вас на нее закинуть?
И закинет, подумала Джеси. Ишь ухмыляется — только и ждет предлога. Она забралась на лошадь.
— Тоже мне солдат — отказываетесь помочь даме! — сердито бросила она.
— Я не говорил, что я солдат, и к тому же не решил, можно ли вас считать благовоспитанной дамой.
— Я, безусловно, благовоспитанная дама, вот только обстоятельства порой вынуждают меня об этом забывать. Можете больше обо мне не беспокоиться. До свидания!
Джеси ударила лошадь каблуками, и та взяла с места в карьер. «Сама найду дорогу», — решила Джеси.
Она направилась по каменистому плато к возвышавшимся на горизонте горам. «Если успею его обогнать, может быть, удастся от него спрятаться», — подумала Джеси, но тут услышала у себя за спиной приближающийся топот копыт. У нее упало сердце. Откуда она взяла, что ее паршивая лошаденка сможет обогнать этого роскошного жеребца?
Люк за несколько секунд догнал ее, схватил повод и остановил ее лошадь.
— Если еще раз выкинете такой помер, я свяжу вас по рукам и ногам и положу поперек седла. Прекратите свои штучки — у меня на них нет времени.
Джеси презрительно скривила рот:
— Катитесь ко всем чертям! Никуда я не поеду с каким-то дикарем!
— Постыдились бы так выражаться, — с ухмылкой сказал Люк и этим совсем взбесил Джеси. — И никакой я не дикарь. Я получил образование не хуже вашего.
— Черный Змей тоже говорит по-английски. Он тоже получил образование?
Люк засмеялся:
— Это я научил его английскому. В школе миссионеров я выучил также испанский и еще говорю на языках всех местных индейских племен. Полагаю, что я человек цивилизованный и миролюбивый. И все наше племя миролюбиво. А про Черного Змея забудьте. Он нам теперь чужой. Больше вам пока знать ничего не надо.
Джеси раздражал его высокомерный топ, а свое восхищение его образованностью она подавила в корне.
— Вы так и не сказали, почему отказываетесь мне помочь.
Все еще держа ее лошадь на поводу, он пустил жеребца рысью.
— А что я, по-вашему, делаю?
— Вы не хотите проводить меня туда, куда мне нужно попасть.
— Может, я еще передумаю.
Люк заметил между скал цветы лаванды.
— У вас глаза такого же цвета, — сказал он.
Не сказать ли ему, что ее назвали в честь гиацинта, подумала Джеси, но решила, что это его не касается. К тому же ей начинало казаться, что с ним она не в большей безопасности, чем с Черным Змеем. Надо от него сбежать при первой возможности.
А Люк подумал, что Джеси, возможно, в самом деле была тем ребенком, для которого предназначалось молоко Солнечной Звезды. Но сейчас не до этого.
Он достал из седельной сумы кусок сушеного мяса бизона и протянул его Джеси:
— Пока вам придется удовлетвориться этим. Вот остановимся на ночевку, тогда я поджарю ветчины с бобами. На вас страшно смотреть — кожа да кости. Я даже не знаю, чем они надеялись поживиться, но по крайней мере помогли мне найти вас.
С этими словами он, криво ухмыляясь, кивнул на небо, и, подняв глаза, Джеси увидела, что там описывают круги большие серые птицы.
— Стервятники, — сказал Люк.
Джеси содрогнулась и принялась старательно жевать мясо.
Люк отдал ей повод, полагая, что у нее хватит ума больше не гоняться с ним наперегонки.
Доехав до речки, Люк завел в нее лошадей, и они довольно долгое время шли по воде. Когда же опять вышли на берег, Люк вынул нож (свой собственный, а нее ее, заметила Джеси), срезал с куста две большие ветки и привязал их к хвостам лошадей. Эти ветки волоклись за ними, стирая следы.
— Остроумно, — заметила Джеси насмешливым тоном. — Ночью-то следов все равно не видно.
— Зато их будет видно утром, а Черный Змей отправится на поиски именно утром. Если он действительно сильно напился, то сегодня он будет мучиться головной болью, и ему будет не до этого.
Джеси хотела сказать, что больной головой Черный Змей не отделается, но смолчала.
По мере того как солнце все ниже склонялось к горизонту, вокруг них сгущалась оранжевая дымка.
Затем от скал и кустов поползли все удлиняющиеся тени, и вот наступила темнота.
— Мы заблудимся, — с беспокойством сказала Джеси. — Долго еще ехать?
— Индейцы не могут заблудиться. Вы в этом убедитесь, когда мы доберемся до места.
Джеси разозлил его саркастический топ, и она огрызнулась:
— Вы сказали, что хотите поговорить со мной, прежде чем решите, стоит ли мне помогать. А вместо этого глупо подтруниваете. Вы что, не умеете быть серьезным?
— Когда впадаешь в серьезность, то зачастую делается грустно, а этого я стараюсь избегать. Но если вы настаиваете, я постараюсь держать свое чувство юмора в узде.
Джеси не собиралась, конечно, в этом ему признаваться, но, несмотря на раздражающую манеру разговора, Люк произвел на нее сильное впечатление. Она видела, что он умен. К тому же он ей нравился — но не так, как Майкл. У Майкла очаровательные манеры, всегда аккуратно причесанные волосы — не считая той пряди, которая упорно спадает ему на лоб, с теплым чувством подумала Джеси. Майкл красив почти как девушка. У него длинные пушистые ресницы, необыкновенной синевы глаза, четко очерченный рот, и он всегда гладко выбрит. Настоящий джентльмен — безукоризненно одетый, с безукоризненно ухоженными руками. По сравнению с ним внешность Люка казалась более грубой, но и более мужественной. Джеси обнаружила, что ее интригуют его черные глаза, которые смотрят на нее так, словно он читает ее мысли.
У Люка было тренированное, мускулистое тело воина, приученного к сражениям, знающего, как выжить в лесу. Он, видимо, хитер, как дикое животное, и не боится ни человека, ни зверя. Хотя Джеси была так мало с ним знакома, она чувствовала себя в его обществе абсолютно защищенной от других. Но у нее были большие опасения относительно его планов на ночь.
Джеси вдруг почувствовала угрызения совести: она за столько времени впервые вспомнила про Майкла — и только для того, чтобы сравнить его с этим индейцем. Нет, лучше с ним побыстрее расстаться. Чересчур уж ей нравится его суровая красота. Джеси напомнила себе, что Люк — ее враг. А Майкл — ее жених. Чем скорее она разыщет мать и вернется в Джорджию, тем лучше.
Нужно, однако, попробовать найти взаимопонимание с Люком.
— Вы говорили, что следовало бы что-то обсудить. Этой ночи не видно конца. Так почему нам не сделать это сейчас?
— Я думал, что вам сначала надо поесть и отдохнуть.
— Мне будет спокойнее, если вы пообещаете отвезти меня завтра в форт Уэрт. Так что вы хотели от меня узнать?
— Вы сказали, что у вас есть основания полагать, будто ваша мать живет у команчей. Но у меня такое чувство, что вы сказали мне не все.
— А вы уверены, что вы ее не знаете? — подозрительно спросила Джеси.
Люк старательно обдумывал ответ. Судя по всему, она и в самом деле дочь Солнечной Звезды, но он не собирался ей этого сообщать.
— Индейцы захватывали в плен много белых женщин. Большинство из них они убивали. Почему вы думаете, что ваша мать все еще жива?
Джеси говорила ему, что ее мать убежала из форта назад к команчам, но он не знал, откуда к ней попали такие сведения.
— Об этом моей тетке рассказал человек, когда-то служивший в техасской копной полиции. Он заезжал к нам домой.
— Но вы же говорили, что это случилось десять лет назад! Почему же вы ждали столько времени и не предпринимали поисков? Почему никто не приехал раньше?
Джеси не хотелось ему говорить, что Виолетта ее обманывала, но выхода не было.
— Тетка рассказала мне об этом только перед самой смертью. До этого все полагали, что я ее дочь, в том числе и я сама. Даже ее муж считал меня своей дочерью. Это звучит невероятно, но, видимо, у нее были основания так поступить. А сейчас я знаю одно: мне надо найти мою настоящую мать, чтобы она узнала, что я жива. По-моему, она сбежала из форта назад к индейцам только потому, что была убеждена: среди белых у нее не осталось родных людей. Но у нее есть дочь, и она должна знать об этом. Разве вы не согласны?