И туг Джеси в голову пришла освежающая, как дуновение прохладного ветерка, мысль: если завтра им суждено расстаться, почему бы не провести последнюю ночь вместе, чтобы было что вспоминать всю оставшуюся жизнь?
Опасаясь, что если она промедлит, то у нее не хватит на это решимости, Джеси встала и пошла к Люку.
Она знала, что он тоже не спит. Он лежал на спине, глядя в темное небо и глубоко задумавшись.
Джеси села рядом с ним и потрогала его плоский твердый живот. Люк вздрогнул, но не издал ни звука.
И тогда она сказала ему о решении, которое приняла за секунду до этого:
— Я сдаюсь, Люк. Поеду домой. Я так и не узнаю, нашла бы я свою мать и что бы из этого вышло, но я заставлю себя думать, что она еще жива и что ей лучше там, где она есть, что ей лучше не знать обо мне.
— И ты выйдешь замуж за человека, который тебя ждет? — тихо спросил Люк.
— Он будет мне хорошим мужем. А я постараюсь стать ему хорошей женой. Это мой мир. Но сегодняшнюю ночь… — она помедлила и твердо проговорила: — я хочу провести в твоем.
Люк знал, что она этим хочет сказать, и он тоже этого хотел. Он сел, осторожно стянул ей через голову кожаное платье. Джеси помогла ему раздеть себя. Их взоры встретились в лихорадочном предвкушении.
Люк снял армейские брюки и притянул ее к себе на одеяло.
Он стал медленно гладить ее тело, а Джеси отвечала тихими вздохами удовольствия. Как ему хотелось броситься на нее, как пума на кролика, сожрать ее, утолить свой огромный голод. Но Люк сдерживался, наслаждаясь каждой частичкой ее тела, каждым прикосновением, каждой лаской.
Джеси гладила его грудь, разжигая в нем страсть, а когда ее рука спустилась ниже и стала нежно ласкать отвердевшую мужскую плоть, Люку пришлось напрячь всю свою волю, чтобы немедленно не овладеть ею.
Джеси чувствовала, как он ее хочет, чувствовала, как в ней тоже нарастает желание. Люк начал целовать ее грудь, сначала одну, потом другую. Обхватив ладонями ее ягодицы, он то прижимал, то отпускал ее и наконец проскользнул между ее ног. Не в силах больше терпеть, Джеси вдруг взяла в руку его горячий член и ввела внутрь себя.
Счастливо потрясенный, Люк перекатился на спину, и Джеси оказалась верхом на нем. И начала медленно двигаться вверх и вниз. Он не мешал ей устанавливать свой собственный ритм.
Выгнув спину, Джеси стонала от наслаждения. Каждый нерв в ее теле кричал от счастья.
Люк держал ее за талию, вонзаясь в нее все глубже, и, когда почувствовал содрогания внутри ее тела, понял, что она приближается к вершине. Он перекатил ее обратно на спину и приподнялся на вытянутых руках, чтобы видеть ее лицо в минуту божественного восторга.
Когда все кончилось, когда они лежали в объятиях друг друга, а голова Джеси покоилась у него на плече, Люк с любовью поцеловал ее в лоб и благоговейно прошептал:
— Сегодня небо на минуту поменялось местами с землей…
Глава 22
Терпение у всех было на исходе. С каждым днем люди Майкла все громче роптали. Прошла уже почти неделя с тех пор, как трое индейцев, заставив их два дня идти на север, потом остановились около быстрой речки и жестами объяснили им, что здесь они должны разбить лагерь и ждать предводителя.
— Сколько можно ждать? — проворчал Пит, допивая кофе. — У нас кончается продовольствие. Еще осталось немного бобов, а потом — зубы на полку, если только мы не начнем есть ящериц или чем там питаются эти краснокожие. И ни на минуту не спускают с нас глаз, черт бы их побрал.
Он злобно покосился в сторону сидевшего на скале и наблюдавшего за ними индейца.
— Ладно, не кипятись, — ответил Майкл. Ему тоже надоело здесь околачиваться, но он готов был на все, лишь бы найти Джеси и вызволить ее из беды.
Джо Клайдер толкнул Пита локтем.
— Мы тут посоветовались, — заявил Пит Майклу, — и решили, что надо все бросать и ехать домой. Хоть ты и обещал нам большие деньги и от таких денег трудно отказываться, нам не хочется ввязываться в индейскую междоусобицу. Нас ведь всего пятеро.
— Я и сам умею считать, — отрезал Майкл. — И мне казалось, что у нас уговор.
— Уговор уговором, но нам надоело ждать у моря погоды. Это действует на нервы. Что-то тут не так.
— Ну тогда уезжай. — Майкл махнул рукой. — Забирай людей и уезжай. Мне осточертело слушать ваш скулеж.
Джо, угрожая, стал подниматься, но Пит велел ему сидеть на месте.
— А ты как же? — спросил он Майкла. — Поедешь с нами?
— Без Джеси я никуда не поеду.
— Но это же самоубийство! Если мы уедем, эти проклятые индейцы просто со злости тебя застрелят. Да и какой им прок от одного человека? Поехали с нами, Майкл. Здесь тебя ждет только смерть.
Майкл пожал плечами:
— Ну и пусть. Все равно мне нет жизни без Джеси.
Раздался недовольный ропот. А Пит воскликнул:
— Да нет такой бабы, за которую стоило бы умереть! В конце концов она убежала от тебя с другим. Она…
Майкл бросился на него, схватил за горло и швырнул на землю.
— Я не позволю так о ней говорить, слышишь? Давайте, уезжайте! Мне такие трусы не нужны.
Сердце бешено колотилось у него в груди от ярости.
Наблюдавшие за ними индейцы переглянулись: чего это белые вдруг учинили драку?
— Деньги свои вы получите, — сказал Майкл. — Мой банкир в Атланте вам заплатит. Но уж никакого дополнительного вознаграждения не ждите — получите, как мы первоначально договорились. Все, я вас больше не держу.
Он пошел от костра, понурив голову, опустив плечи и засунув руки в карманы.
— Совсем спятил, — сказал Уолтерс. — Хочет подохнуть — пусть подыхает. А я уеду хоть сейчас.
Джо Клайдер и Этан Террел пробурчали, что они тоже готовы ехать, но Пит смотрел вслед Майклу и думал о том, как же сильно он любит ту женщину.
— Не знаю, мне не хочется бросать его одного.
Стерн выпучил на него глаза:
— Что ты несешь?
— Я только сейчас понял, что его с места не сдвинешь. А уж теперь, когда мы так далеко заехали, нехорошо его покидать. Да и денег он нам обещал много. Не хотелось бы от них отказываться.
— А если нас убьют? — воскликнул Этан.
Пит покачал головой:
— Не думаю. Мы метко стреляем. Все пятеро.
— Но мы же не знаем, сколько заявится индейцев, — убеждал его Этан. — И потом, мы же вчера договорились, что уедем.
— Но я думал, он поедет с нами. Без нас ему крышка. Так что я считаю, надо остаться.
— А что? — откликнулся Стерн. — Может, подождем еще денек? Если ничего не произойдет, не исключено, что он надумает ехать с нами.
— А если не надумает, свяжем его и увезем силой. Согласны? — спросил Пит.
Но Джо Клайдер его не слушал. Побледнев, он глядел на скалу, где стояли уже не три индейца, а добрая дюжина. Лица у всех были размалеваны желтой и красной краской.
— Кажется, дождались, — тихо проговорил он.
Остальные проследили за его взглядом, и по спине у них поползли мурашки. Когда же один из индейцев, крупный мужчина в головном уборе, украшенном рогами бизона, стал спускаться вниз, они сгрудились вокруг Майкла, держа руки на кобурах пистолетов.
— Это, видать, их вожак, — прошептал Пит.
Черный Змей окинул белых бесстрастным взглядом. В глазах у них стоял страх. Неудивительно — ведь они не знают, чего ждать. Но он углядел в них и мужество — они явно были готовы выхватить оружие и защищаться до последнего вздоха.
— Я — вождь, Черный Змей, — заявил он, прижимая кулак к широкой голой груди. — Кто из вас требует возвращения белой женщины, которую держит в плену мой враг?
— Я, — сказал Майкл и твердо посмотрел в глаза Черному Змею. — И прежде всего я требую ответа на один вопрос. Зачем вы просите у нас помощи, чтобы ее выручить, когда вы сами же ее и похитили?