Заметив недоумение на ее лице он продолжил:
– Первые несколько сотен лет все идет просто отлично. Ты молод, неуязвим, свободен. Ты испытываешь опьяняющие чувства вседозволенности и превосходства. Любые дороги открыты тебе, любые проблемы не важны в сравнении с вечностью, ты достигаешь совершенства в любой сфере, за что бы ни взялся. – он горько усмехнулся.
– Потом все постепенно меняется – ты начинаешь терять главное – смысл. Ты буквально сходишь с ума, в отсутствии конечности существования – этого ограничения в виде смерти, ты теряешь все ценности – ты не видишь разницы между добром и злом, любовью и ненавистью, честью и позором. Все сливается в одну мутную массу. Люди спешат жить, они черпают в смерти свои силы – они способны на высшие жертвы, на сильные переживания, на настоящие поступки, оплачиваемые высокой ценой. Для бессмертного – цены не существует. Как бы ты ни поступал, твоя жизнь никогда не будет иметь глубины...
– И тогда ты понимаешь, что попал в ловушку. Даже положить всему этому конец – поступок, который ты никогда не сможешь совершить... Бессилие овладевает тобой. Вот так и моя жизнь превратилась в ад – бесцельная, скучная, невыносимая агония, безысходность.
Он посмотрел на нее и улыбнулся.
– И тогда я обнаружил боль. Хотя бессмертного нельзя уничтожить, его можно ранить, покалечить, заставить страдать какое–то время – хотя, конечно, все очень быстро заживает и восстанавливается.
Сара смотрела на него широко открытыми глазами, в ужасе зажав себе рот руками, как будто она боялась вдруг закричать помимо собственной воли.
– Боль снова давала мне ощущение, что я действительно живу. Возвращались яркие краски, ощущения, сильные эмоции. Меня затягивало все больше. Я уже не просто причинял себе боль – я наносил себе летальные увечья, разрубая себя на части, вырывая конечности, вытаскивая наружу внутренности, сжигая, разрезая и вспарывая свое тело – ни один смертный не пережил бы и пяти минут на моем месте. Мне понадобились помощники и так появились палачи – теперь я мог сосредоточиться только на своих ощущениях...
Она, наверное, должна была что–то сказать, но не могла выдавить из себя ни звука. Ее снова била крупная дрожь, слезы дорожками катились из глаз, крупные капли падали на магическую материю его плаща, и как шарики серебристой ртути собирались на ней в выпуклые лужицы.
Наверное, я слишком подсел на боль и проводил в подземелье слишком много времени. Однажды боль просто ушла – я перестал ее чувствовать. Что бы я ни делал, как изощренно не уничтожал себя – я больше не чувствовал боли. Снова наступили столетия тупой безысходности...
Джарет взял ее руки в свои ладони и поднес их к губам, прижав в поцелуе.
– ...Пока однажды не появилась ты. Благодаря тебе я снова ожил.
Она смотрела на него сквозь слезы, испытывая к нему какую–то почти материнскую нежность.
– Ты была еще такая маленькая, но такая настоящая, такая живая, твой дух – невинный, но набирающий силу, бьющий ключом наружу. Я никогда не испытывал таких чувств ни к кому. Я знал, что должен был отпустить тебя, – он стирал слезы с ее лица, а она смотрела ему в глаза, не веря собственным ушам.
– Помнишь, в самом конце ты предлагал мне... – она начала, но запнулась, не зная что сказать дальше.
– Я должен был попробовать. Такая отчаянная попытка – вдруг ты поймешь, не смотря на свой юный возраст... Наверное, ты все–таки поняла, раз в итоге призвала меня, – он тихо рассмеялся. – Сам я не стал бы вмешиваться в твою жизнь, я не принесу тебе ничего хорошего... – и снова стал мрачнее тучи. Потом изумленно уставился на нее, покачал головой:
– Но ведь ты фактически не оставила мне выбора, маленькая нахалка! Я глазам своим не поверил, когда явился на твой призыв!
Девушка покраснела и обняла его, стараясь зарыться лицом в складки одежды на его груди. Его запах и тепло обволакивали ее.
– А я рада, что так получилось... – проговорила она куда–то ему в шею.
– Я тоже рад. – он обнял ее, сильнее прижимая к себе. Его губы целовали ее макушку, глаза закрыты.
Так они сидели, пока первые лучи восходящего солнца не осветили каменные стены Лабиринта, многоцветную крону деревьев и замок в отдалении. Огненный Лес просыпался, наполняясь трелями диковинных птиц.
Глава 10
...Сара стояла в наполненном белым светом зале, хрустальные люстры свисали с потолка, вокруг нее танцевали пары в причудливых одеждах. Лица людей скрывали уродливые маски. Девушка увидела свое отражение, изогнутое, как в сфере. Она была похожа на сказочную принцессу – на ней былое богато отделанное пышное белое платье, переливающееся серебристыми бликами, с глубоким вырезом декольте и открытыми плечами, бледные нежные цветы переплетались с ее курдрявыми локонами. Она была прекрасна, но для Сары сейчас это не имело значения – она искала глазами кого–то. Она должна была кого–то найти, это было очень важно.