Что в этой женщине с первых же минут позволяет сразу чувствовать себя непринужденно в ее обществе? Доверительная манера разговора – словно она уже хорошо знает его, Брэндона, и принимает таким, как он есть? Или то, как она встретила его взгляд – открыто, не отводя глаз, без всякого смущения? Или же чувство юмора, которое смягчает выражение ее лица, или чувственная линия рта? Что бы это ни было, оно казалось невероятно привлекательным, и Брэндон внезапно понял, в какой опасности находится Чейз.
Она обладает шармом, свойственным очень немногим женщинам, – природным очарованием, которое выходит за пределы понятия о красоте. И неуловимой грацией. Он почти осязаемо чувствовал возникшее между ними притяжение.
Неудивительно, что Маркус настаивал на том, чтобы побыстрее разделаться с этим поручением. С больной головой и ноющей шеей, чуть ли не со слезящимися глазами, и просто раздраженный, Брэндон поймал себя на том, что неотрывно смотрит в глаза леди Уэстфорт. Сердце забилось размереннее и увереннее, когда он подумал об изгибах ее тела, об улыбке, которая светилась в этих поразительных глазах.
Какой она будет в постели? Раскованной и естественной, как сейчас? При этой мысли его обдало жаром. В постели леди Уэстфорт стесняться не станет, он это понял. Без слов, без видимых причин понял, что она будет хороша, как ни одна из его любовниц.
На мгновение Брэндон позавидовал брату, что тот обладает женщиной, сидевшей сейчас напротив. Эта мысль привела его в раздражение, и он нахмурился.
– Мистер Сент-Джон? Что-то не так?
Да. Все не так. Она не такая – не подходит Чейзу. И особенно не подходит ему.
Она смотрела на него, вопросительно подняв брови.
– Мистер Сент-Джон, я могу чем-нибудь...
– Осмелюсь предположить, что вы знаете, зачем я пришел. – Чем скорее разговор закончится, тем лучше.
Она на мгновение нахмурилась, потом в ее удивительных фиалковых глазах с проблеском синевы Брэндон увидел понимание. Она кивнула, спокойно, без тени раскаяния.
– Из-за вашего брата.
– Да.
– Надеюсь, он здоров.
– Несколько дней назад он уехал из Лондона и пока не вернулся. Но об этом, надеюсь, вы знаете.
– Я ни о чем подобном не знаю, я ему не сторож. – Она поколебалась и, чуть подумав, добавила: – Как и вы, впрочем.
Брэндон прищурился. Неужели эта женщина осуждает его? Взглянув еще раз в ее фиалковые глаза, он понял, что так оно и есть. Раздражение сменилось гневом, и он смерил леди Уэстфорт ледяным взглядом.
– Отношения, которые связывают меня с моими родными, вас не касаются.
Это должно было бы поставить ее на место, но она, в свою очередь, тоже прищурилась:
– Точно так же, как отношения, которые связывают меня с вашими родными, не касаются вас.
Он стиснул зубы.
– Разница есть. Все, что имеет отношение к моему брату, имеет непосредственное отношение и ко мне.
– Мистер Сент-Джон, давайте перейдем к делу. У меня ужасный характер, и мне не хотелось бы награждать пощечиной столь высокородную особу.
Он поднял брови:
– Высокородную особу?
– Одного из Сент-Джонов. Общество ставит ваше семейство выше всех нас. – В ее голосе прозвучал легкий оттенок презрения, тонкий, но убийственный. – Мне бы не хотелось идти наперекор обществу.
– Неужели? – растянул он в улыбке губы. – У меня сложилось совсем иное впечатление.
– Вы весьма проницательны. Я ни во что не ставлю ни титулы, ни происхождение.
– Только деньги, – быстро произнес он.
Она вздернула подбородок:
– Деньги доставляют мне удовольствие. А кому нет? Без них жизнь была бы ужасно скучной. Но они для меня не самоцель. И не влияют на мою дружбу с вашим братом.
– Какова же ваша главная цель, леди Уэстфорт? Брак?
– Не смешите меня. Я больше никогда не выйду замуж.
Он почти поверил ей. Почти.
– «Никогда» – очень сильное слово.
– Я уже была замужем. И хотя тогда я ни на что не могла пожаловаться, теперь я обрела свободу, которая мне гораздо больше по душе. – Она наклонилась вперед, ткань платья натянулась на ее полной груди, прямой взгляд бросал вызов. – Но спасибо, что поинтересовались. Еще что-нибудь? Или вы просто пришли позлить меня?
Брэндон обнаружил, что его гнев превращается в нечто более тонкое. В этой женщине интересно сочетались гордость, темперамент и самообладание. А также ум и роскошная фигура. Округлая и пышная, она часами будет согревать мужчину в постели.
Поудобнее усаживаясь в кресле, он поймал себя на том, что нисколько не обиделся и хочет раздразнить ее еще больше. Было что-то завораживающее в том, как загорались ее глаза, когда она сердилась.
«Дурак, – предостерег он себя, – переходи к делу и покончи с этим».
– Леди Уэстфорт, позвольте мне высказаться откровенно. Какие бы планы вы ни строили в отношении моего брата Чейза, им пришел конец. Я приехал к вам с деловым предложением – свобода брата в обмен на некоторую сумму денег. Сумму немалую, должен заметить.
Она встала так быстро, что Брэндон не успел отодвинуться и ее ноги коснулись его колен.
– Вам пора уходить.
Откинувшись в кресле, он сложил руки на груди.
– Я предлагаю вам выслушать меня.
Леди Уэстфорт сжала кулаки.
– Вы уже достаточно сказали. Я позову Гербертса, и он вас проводит.
Брэндон все больше успокаивался по мере того, как нарастало ее раздражение. Она не была дурой. Знала, какого он о ней мнения, и без колебаний была готова дать ему отпор.
– Я уйду, как только мы придем к взаимопониманию. Сколько вы хотите за то, чтобы оставить моего брата в покое?
– Да как вы... – Она сжала губы. – Вы пытаетесь купить мое содействие?
– Да. И готов предложить значительные деньги.
– Предлагайте что хотите. Ваших денег я не возьму.
– Нет? – Тут он улыбнулся... разумеется, она не возьмет денег. А завтра не взойдет солнце. Он достал из кармана банковский чек, взял руку женщины, разомкнул плотно сжатые пальцы, отметив про себя, что кожа у нее теплая и мягкая, и вложил чек в ладонь леди Уэстфорт. – Вот. Возьмите. Это достойная вас сумма. – Он сжал ее пальцы, чтобы не выпал чек, и посмотрел леди Уэстфорт в глаза. – Весьма достойная вас сумма.
Он знал, что она будет делать... станет протестовать, конечно же. Все они протестуют или делают вид. Но довольно скоро сдаются и берут деньги. И очень скоро он тронется в обратный путь, уверенный, что Чейз в очередной раз спасен.
Почему-то эта мысль обеспокоила его. На какое-то мгновение ему показалось, что она не похожа на всех остальных. Всего на мгновение. Но теперь... он заметил, как ее пальцы сжали чек. Он посмотрел на женщину с ухмылкой превосходства:
– Боитесь потерять?
Ее глаза сузились, взгляд сделался уничтожающим. Она посмотрела на смятый в пальцах чек.
– Вы ошиблись, мистер Сент-Джон. Деньги не делают меня достойнее.
И затем проделала удивительнейшую вещь: держа чек у него перед глазами, разорвала его на мелкие кусочки.
– Я не нуждаюсь ни в ваших деньгах, ни в вас.
К его досаде, к которой примешивался испуг, она высыпала клочья чека Брэндону на голову.
Глава 4
Вы знаете, что говорит Хантерстон о мисс Гренвилл? Ей повезло, что она считает себя красавицей, и не повезло, что она таковой не является. Целую неделю гадал, что бы это значило, но, ей-богу, он прав!
С тех пор как Верена посчитала Брэндона Сент-Джона, возможно, самым красивым мужчиной из виденных ею, прошло уже довольно много времени. Высокий, крепкого телосложения, синие глаза потрясающе контрастируют с черными волосами.
По счастью для нее, то первое, положительное впечатление оказалось полностью вытеснено осознанием того, что, будучи невероятно красивым, он является напыщенным болваном, который нуждается в хорошей отповеди.