― Лили, если ты не хочешь, мы можем этого не делать, ― мне почему-то послышалось разочарование в его голосе.
― С чего ты взял? ― недоумевающе шепнула я.
Он коварно улыбнулся, мгновенно стянул с себя джинсы и нежно прошелестел:
― Милая, тогда расслабься и получай удовольствие, я сделаю все по наивысшему разряду!
Я улыбнулась, а он снова принялся меня целовать. Конечно, я слегка расслабилась, но что-то все равно тревожило меня. Я не жалела, что вот-вот отдамся Джеймсу, потому что хотела, чтобы это случилось именно с ним. Он знал, что делает и как делает, но все эти разговоры о потере девственности… Лучше не думать об этом. Джеймс сказал, что все будет хорошо, значит, так оно и будет.
Я проводила руками по его горячему умеренно накаченному телу. Да, он всегда был в прекрасной форме. Но можно же просто с ума сойти, если он хотя бы пройдет передо мной с оголенным торсом!
Он мягко поглаживал бедра, целовал губы, плечи и грудь… Дальше я уже ничего не помнила.
Я широко открыла глаза, от яркого света они даже заслезились. Я поняла, что не дома. Тогда где? Мерлин добрый… я же переспала с Джеймсом! Он безмятежно спал и улыбался во сне. Его сильные руки прижимали меня к его телу, отчего я просто таяла. Я повернулась к нему лицом и легонько коснулась рукой пряди темных, жестких волос, повисшей над его глазом. Он был таким милым, когда спал, что я невольно улыбнулась. Часы на прикроватной тумбочке в форме золотого снитча показывали 6:30, поэтому я, беззвучно зевнув, снова закрыла глаза и прижалась к Джеймсу.
Меня разбудил чей-то голос… Нет, не Джеймса.
― Сохатый, ты засранец! ― вопил до боли знакомый тембр. Да, его я не видела уже давно… Я кое-как как разлепила веки и обнаружила, что Джеймс по-прежнему спал.
― Джим, ты там что, решил корни пустить? Нет, ну вообще, нормально? Я приперся, как дурак, а ты дрыхнешь, как сурок!
А вот то, что знакомый голос появился на пороге комнаты, в которой мы беззаботно нежились в постели, меня слегка испугало.
― Нет, ну ты… ― Блэк застыл с немым шоком на лице, изредка моргая. Я от стыда зарделась и не придумала ничего лучше, чем зарыться под красное одеяло с головой. ― Поттер, ты охренел?
Джеймс мгновенно проснулся и подскочил, как в жопу раненный олень.
― Сириус? ― недоуменно проговорил Джеймс, а потом повернул голову и увидел меня, накрытую с ног до головы одеялом. ― Это не сон? ― Поттер изумленно смотрел то на меня, то на Блэка.
Бродяга расхохотался, как маньяк, из его глаз даже слезы потекли.
― Эванс, вылезай уже, я тебя все равно заметил, ― усмехнулся он, а затем, шутя, обратился к лучшему другу: ― Так, я смотрю, ты тут делом занялся! Наконец-то решился пополнить популяцию оленей?
Джеймс рассмеялся и кинул в Сириуса подушкой. Я высунулась и тоже засмеялась.
― Нет, серьезно, я рад за вас, ― улыбаясь, сказал Блэк, при этом совершенно искренне. ― Наконец-то я больше не буду лицезреть кислую физиономию Сохатого. Я рад тебя видеть, Лил.
Он подмигнул мне.
― Я тоже рада, Сириус, ― я была счастлива как никогда, потому что сознание постепенно приходило в норму. ― Ты не мог бы выйти…
Продолжать не было нужды, он и так все понял. В следующую секунду он уже прыгал по ступенькам вниз. Джеймс улыбнулся мне и снова лег, прижавшись и обнимая. Я давно так не улыбалась. Джеймс поцеловал меня и уже снова бы повторил наши вчерашние бурные изощрения, только я ему не позволила.
― Джим… Тебя Сириус ждет… ― заметьте, как я отмазывалась! Сириус ждет, а как же!
― Плевать, ― улыбался Поттер и уже покрывал поцелуями шею. Нет, ну ведь знает же, что я не устою!
― Джеймс, не стоит, ― мой голос был таким слабым и сиплым, что он его и не слышал, наверняка. Честно признаюсь, я была бы не против снова предаться страсти, но Совесть и Разум говорили мне этого не делать.
― Лили… ― говорил он в перерывах между поцелуями. ― Я хочу тебя… ежедневно, ежечасно, ежесекундно… Я больше не дам тебе уйти… Я не хочу тебя потерять…
От таких откровений у меня на глазах проступили слезы. Он заметил их и крайне обеспокоенно прошептал:
― Что-то не так?
Я обняла его так крепко, что мышцы заныли от напряжения. Он блаженно улыбнулся и тоже обнял меня.
― Почему ты не сказала мне, что еще не делала этого?
― Потому что ждала тебя… ― честно призналась я.
Он снова страстно поцеловал меня, чему я радовалась, как маленькая девочка.
Пока он был в душе, я с ужасом уставилась на белоснежную простынь: она была вся в крови. М-да, скажу, что зрелище не из приятных. Я решила быстренько избавиться от последствий бурной ночи и сама шмыгнула в душ для гостей. После мы втроем сидели на кухне. Точнее, Джеймс с Сириусом сидели, а я сервировала стол и разогревала завтрак. За трапезой Бродяга с плутовской улыбкой спросил:
― Так что, вас теперь можно поздравить?
Джеймс довольно улыбнулся, под столом нашел мое колено и легонько коснулся его. Сириус заметил его махинации и добавил:
― Сохатый, я полагаю, что наша вылазка обламывается, потому что объект наблюдений и так сидит рядом с тобой.
Джеймс усмехнулся и закивал, а я выпучила глаза:
― Что за вылазка?
― Джимбо хотел тебя похитить, ― весело фыркнул Сириус.
Я была приятно удивлена, полагаю, что Джеймс это заметил.
― Так что, миссис Поттер, принимайте своего главного пациента!
Я хотела уже завопить, но Сириус успел смыться, крикнув на прощание: «Спасибо за чудесный завтрак! Приятного времяпровождения, голубки!»
― Миссис Поттер? ― я улыбалась, как наивная дурочка, глядя на веселого Джеймса. В его глазах плясали чертики. Он кивнул и озорно поинтересовался:
― Ну так что, возьмешь меня? Я могу спать и на коврике. Неприхотливый, ем, правда, много. А еще я ловец сборной Англии, но это мелочи…
Я смеялась и во все глаза смотрела на счастливого Поттера. Миссис Поттер? Хм, заманчиво…
― Лили, серьезно! Я же не проживу без твоих чудесных блюд, без твоей улыбки, без твоих прикосновений, без твоих восхитительных зеленых глаз и рыжих волос, без твоего смеха, без безграничной любви, без доброты, без тебя… Я не усну один в постели, не смогу летать на метле и ловить снитчи, ничего не смогу! Лили, бери, я же еще, как там говорят, завидный жених!
Я рассмеялась еще счастливее, прижалась к нему и шепнула на ушко:
― Беру, Джеймс. Только вот я думала, что это будет выглядеть несколько иначе, и не я буду брать тебя, а ты меня.
― Так я тебя давно взял, это ты не давалась! А насчет предложения… ― он умильно взлохматил шевелюру, ― я тебя ждать не заставлю.
Точно, не заставит. Потому что я не отпущу его от себя, а он меня. Никогда. Всегда вместе.