— Эй-эй, очнись, — он дёрнул его за плечи, но никакой реакции не последовало.
— Успокойтесь! — рядом кричала Давинка, и это действовало: на душе становилось спокойно. Пусто, но спокойно.
Вперёд вышел какой-то молодой полицейский, который безэмоционально — песня сирены Давинки действовала безукоризненно — продекламировал:
— Уйди с места преступления.
Хотелось закипеть от гнева, но не получилось. И всё же возмущение подступило к горлу — какое ещё место преступления? Разве что место преступления Тайлера, который попытался подставить Ксавье. Но не могли же люди быть настолько глупы, чтоб в это поверить? Ксавье просто защищался от возможного нападения спятившего чудовища…
Аякс пытался не думать том, что друг достал нож заранее. Это просто малозначительная деталь, а не отяжеляющее обстоятельство… как бы рационализм ни твердил об обратном.
Ксавье не могли обвинить в убийстве. Никак не могли…
Промелькнула мысль снять с себя шапку и обратить всех вокруг в статуи. А там как-то найти способ лишить их воспоминаний о прошедших минутах. Возможно, это имело смысл… но в случае неудачи и ему перепадёт за попытку скрыть факт преступления.
Не зная, как поступить, он просто устремил решительный взгляд на молодого блюстителя правопорядка и заявил:
— Место не преступления, а самоубийства. С попыткой подставить несовершеннолетнего…
— Разберёмся по ходу расследования, — заявил полицейский.
— Ксавье Торп ни в чём не виноват. У него есть моё личное разрешение защищаться в случае попытки нападения Тайлера, — это говорил шериф, и его голос заметно дрожал.
Наверное, сложно оправдывать того, кто держал нож, лезвие которого ныне прошло через шею родного сына. И всё же шериф смог.
— Ещё рано судить, — возразил молодой полицейский.
— Ничего не рано, — этот властный тон принадлежал Винсенту Торпу. — Я, как директор этой школы, а ещё экстрасенс, могу объяснить ситуацию.
— Или как отец, который пытается защитить своего отпрыска, — фыркнул какой-то другой человек в полицейской форме.
— Я не из тех отцов, кто будет защищать своих детей, если они виновны, — невозмутимо ответил директор. — Тут совершено ритуальное самоубийство с передачей воспоминаний. Вы можете это легко проверить. Если мой сын проснётся с воспоминаниями мистера Галпина — значит, он не убийца. Если же без них — значит, убийца.
— Очень плохое доказательство.
— А у вас есть другие? — хмыкнул мистер Торп. — Предлагаю расспросить учеников, как они считают.
— Тайлер совершил самоубийство! Он и так умирал, но решил подставить Ксавье. Он горел местью к нему! А ещё он реально что-то говорил, что поделится тем, что знает, и так далее… — первым выступил Аякс, хотя уже и сообщал почти то же самое, но его не послушали.
— Спасибо за ваши показания, мистер Петрополус, — кивнул директор, оставляя полицейских молча давиться слюной от возмущения. — Остальные?
— Самоубийство. Ксавье подставили, — откликнулась Давинка, и на её словах полицейские переменились в лице.
Как же она умело пользовалась песней сирены.
— Да, это самоубийство, — ответил ещё кто-то.
— Ксавье невиновен. Надо быть дураком, чтобы думать иначе, — выступила Йоко.
— Он бы и мухи не обидел, — поддакнул ещё кто-то.
— Он, наверное, сам в обмороке от ужаса!
Все ученики, что находились во дворе, встали на сторону Ксавье.
— Вы всё сами слышали, — рассудил под конец директор, даже ни разу не взглянув на сына.
И вдруг Ксавье открыл глаза, тяжело и часто задышав. Он резко присел и схватился за голову. На его лбу с каплями дождя перемешались капли нервного пота.
— Эй, ты как? — Аякс тут же похлопал его по плечу.
— Отвратительно… — медленно и едва слышно ответил друг, держа испуганные глаза широко распахнутыми.
— Что с тобой произошло? — холодно спросил Винсент Торп.
Ксавье поднял на него нервный взор и покачал головой.
— Воспоминания Тайлера… от его лица. Все его мысли, всё… — он очертил пальцами складку меж бровей, собираясь с мыслями. Аякс не убирал с его спины руки.
— Нужны подробности.
Ксавье снова покачал головой, но всё рассказал. Кажется, какие-то ученики упали в обморок — невольно Аякс их всех запомнил, чтоб знать, у кого с нервами не всё в порядке. Полицейские же вкрай растерялись.
— Обычно поиском живых рук никто не занимается, но придётся сделать исключение. А в палату к Аддамс надо поставить круглосуточную охрану. Она может быть всё ещё в опасности, — рассудил шериф, и все вокруг кивнули.
— Что ж, в этой ситуации хорошо одно. Мой сын — не убийца. И ему сейчас нужен отдых. Тяжёлый опыт для его неокрепшего ума, — говорил Винсент, но что-то в его тоне не понравилось Аяксу. Хотя, возможно, это всё ещё остаточное влияние неприятного знакомства с новым директором. С тех пор Аякс всегда искал подвох и что-то коварное в действиях отца Ксавье.
— Да мне и тут нормально… — возразил друг, хотя его вид и вправду ужасал: он промок, продрог, был весь в крови, а на его побледневшем лице проглядывали вены.
— Ксавье Торп, не позорься. Тебе нужен отдых, не отрицай, — его отец изобразил подобие отческой улыбки, но она была преисполнена фальшью.
— Возможно, ты и прав… — вдруг кивнул друг, хотя и прикусил нервно губы.
— Прошу нас простить, я хочу провести сына. Шериф, оставляю всё на вас. И я от всей души сочувствую вашей потере, — произнёс Винсент, а после схватил Ксавье за плечо и уволок прочь.
Аякс даже не успел попрощаться.
Комментарий к Глава 23: Арестовать нельзя помиловать
У меня сейчас выходные, но со всей этой праздничной суетой график выхода глав может превратиться в непонятно что. Возможно, в какие-то дни будет выходить по несколько глав, а в другие вообще ничего. Не знаю, в общем)
========== Глава 24: Глаза врут ==========
Ксавье ощущал себя по-настоящему ужасно. Он и врагу не пожелал бы оказаться в воспоминаниях Тайлера, проникнуть в его мысли и прочувствовать их, как свои собственные. Ему казалось, что его сейчас вырвет. Он видел от своего лица, как хайд издевался над Уэнсдей… даже ощутил тот злополучный насильный поцелуй. И прочувствовал, как разрезанная плоть расходилась под пальцами…
Тайлер одарил его этой пыткой явно не из-за раскаяния. Скорее, хотел перед своей смертью доставить ему сильнейшую душевную боль. Его воспоминания не дали ни одной наводки. Лишь показали, почему Уэнсдей осталась жива, и дали понимание, что она и дальше в опасности. Этим психам зачем-то требовалась её матка, — на этой мысли Ксавье поморщился, — которую Тайлер не смог достать. И ещё кулон, о нынешнем местоположении которого не было ни единого предположения. Хайд мог как всё-таки принести эту вещицу своим нанимателям, так и выбросить, или же кулон затерялся вместе с обрывками одежды в парке. Действительно важные для расследования моменты Тайлер не показал.
Просто напоследок помучил Ксавье своими воспоминаниями. Наверно, не будь вокруг много людей после пробуждения, он бы не сдержался — и самолично разорвал бы труп на кусочки. Чтоб эмоции нашли выход.
Душу метало и жгло, всё внутри физически выворачивало, словно в лёгкие залили свинец, желудок сжимало, а сердце прокалывало иглами. Ксавье хотелось остаться где-то наедине и выплеснуть всю боль на холст — на единственную отраду в такую ужасающую ночь. Но вместо этого его куда-то вёл отец.
Хотя он сам недавно попросил его о помощи… а помощь от Винсента Торпа могла иметь самый разный облик. Ксавье это понимал. И всё же в то мгновение ему не хотелось ни о чём говорить с отцом. Вообще. Ни о прошлом Тайлера, ни о своём будущем, ни о расследовании. Хотелось, чтоб он просто отвёл его в комнату и приказал выспаться. Или и вовсе влил в него снотворное.
Но на такое великодушие надеяться не стоило.
Отец волок его куда-то — Ксавье даже не смотрел, куда. Его это не интересовало. Но всё же он смог изумлённо поднять брови, когда увидел пред собой статую Эдгара Аллана По. Невольно он скосил глаза — отец тринадцать раз стукнул по полу ногой, и после этого изваяние открыло проход.