— Куда нас везут?
— Если бы знать!
— Думаешь, нас будут искать?
— Вот это вряд ли. Я из простой семьи, ты тоже, думаю, не сын сенатора.
— Но ведь у нас страна равных для всех прав и возможностей!
— Ты все еще веришь в эту пропаганду?
— Так неужели все это вранье?
— Конечно.
— А в университете нас не будут искать? — с робкой надеждой спросил Мортимер, предвидя ответ.
— Смеешься! Не только не будут искать, но и замнут дело с исчезновением, скажут нашим родственникам, что мы ушли в лагерь хиппи, несмотря на все уговоры, и решили забыть о своих семьях…
— Но это же ужасно!
— Ужасно, согласен, но такова жизнь в этой стране.
— Но нас ведь не убили, значит, мы для чего-то нужны, — нашел новую ниточку надежды Мортимер.
— Я бы этому не радовался. Фашисты тоже не всех убивали: их концлагеря были заполнены теми, применение кому они находили. Не думаю, что из нас сварят мыло: это экономически нецелесообразно, учитывая те вложения, которые они уже сделали в наше похищение и транспортировку. Скорее всего, речь идет о каких-то запрещенных опытах…
— Как ты можешь так шутить?!
— А я и не шучу, — грустно сказал Джимми.
… Их везли несколько дней, друзья изнывали от голода и жажды, в туалет их также не выводили. Наконец дверь ящика открылась; Мортимер и Джимми чуть не потеряли сознание от потока свежего воздуха. До того как их куда-то поволокли, они увидели, что их привезли на какую-то заброшенную шахту…
Зеленые человечки
Уже через несколько десятков метров от входа шахта начала приобретать совсем иной вид. Стены, пол и потолок были выровнены, а еще дальше появились помещения, зайдя в которые можно было подумать, что вы попали в какую-то лабораторию.
Студентов, наконец, развязали, заставили раздеться и вымыли из шланга бьющей с сильным напором водой. Бежать после такой дороги они уже не смогли бы. Им дали воду и немного бульона, в который видимо было подмешано снотворное, потому что очнулись они через несколько часов в какой-то новой комнате.
Мортимер и Джимми были привязаны к кроватям, им поставили капельницы с каким-то зеленоватым раствором. Кроме того, видимо, им сделали какие-то инъекции на лице, потому что юноши физически чувствовали, как расширились их глаза, и вообще с лицами творится что-то не то.
— Мортимер, — тихо спросил Джимми, — тебе не кажется, что нам ввели еще что-то, подавляющее волю к сопротивлению?
— Кажется, — ответил ему друг. Сил бороться у него не было.
… Процедуры продолжались изо дня в день, студентам было уже безразлично, что с ними происходит, как они выглядят. А уже через месяц их было невозможно узнать. Цвет кожи из-за постоянно вводимого раствора стал зеленым, лица и фигуры из-за варварских пластических операций перестали напоминать человеческие. И при этом не было никаких чувств или эмоций: сильные психотропные препараты полностью раздавили их личности. Их уже не связывали, хорошо кормили, но юноши даже не замечали этого.
Однажды Мортимера и Джимми опять куда-то повезли. Перед этим их одели в блестящие комбинезоны. Их привезли в пустынное место милях в двадцати от шахты, где стояла какая-то машина, похожая на космический корабль, каким его показывал в это время американский кинематограф.
Студентов поместили на корабль, затем наглухо закрыли за ними дверь. Через какое-то время раздался взрыв…
А уже через несколько дней все американские газеты писали о том, что в одной из американских пустынь потерпел крушение инопланетный космический корабль. Найдены тела двух инопланетян, очень похожие на человеческие…
Доктор Хуберт
Хуберт был специалист по нетрадиционной медицине — так его назвали бы сегодня. В Америке 1960–х его называли проще — шарлатан. Он изучал Каббалу и Талмуд, занимался астрологией и алхимией, поисками философского камня и голема, пытался в пробирке создать гомункула, и все свои опыты пытался представить широкой общественности, как новое слово науки, которой для того чтобы сделать качественно новый шаг вперед, нужно вернуться к тому, что было известно уже многие века назад, а сейчас забыто.
Хуберт подвергался насмешкам, нигде не мог найти себе работу. Хотя он и имел докторские степени по химии и биологии и магистерскую по астрономии. Но однажды его заметил мистер Линс, и жизнь Хуберта обрела новый смысл.
— Надо признать, что создание гомункулусов или Франкенштейнов из ничего — это всего лишь фантастика, — мягко, но зловеще говорил мистер Линс. — Но вот создание их из обычных людей — это вполне реальная вещь!